Мы идиоты

   Провели ночь под вышкой высоковольтки. Не была их ночевка ни теплой ни сухой. Еды осталась лишь бутылка водки, ее и пили, ею и закусывали.

– Я в армии в морпехе был – продолжал свой монолог Юра. – Сержантская школа, потом сразу отделение дали. Было хорошо, подходишь к молодому и говоришь что-нибудь. Он идет и делает. А если нет, то дам в скворечник.

   Леня молча покачал головой. Воспитанный в городе, где жили одни латыши, он привык больше слушать, чем говорить. Пока же все больше хмурился, пытаясь собрать в голове полезные мысли, но они все куда-то подевались.

– У меня со всеми лейтенантами были лады – продолжал повесть про былинные геройские подвиги своей жизни Юра. – Один только козлом оказался. Я строй поставил, а он ко мне с сапогами пристал, что не чистил. Ну я ему, мол «иди ты…» Ну а он мне: «Сержант, к прапору за колом бегом марш!» Я бегу, а в голове глупые мысли: «На фиг ему кол? Что он им будет: по голове лупить?» Я принес, а он мне: «Копай колом от забора до полудня!» Дурак! Юра плюнул в сердцах.

   Потом потянулся, пошел к дереву, спас его от засыхания, оправившись, и продолжил.

– Я перед армией в Голландии слесарем работал. Я у хозяина важным был. У него часто русские трейлеры чинились. Я по ним все знал, а голландцы ничего. Он мне много платил – голосом бывалого человека похвастался он своему безмолвному слушателю.

   Леня ухмыльнулся. Он уже все это в пятый раз слышал. Ему надоело, но других собеседников не было, и лучше такой, чем никакого.

   На следующий день они дошли до автобана, к большой заправке и там стали ловить попутную машину. Автостоп на немецких шоссе распространен, и четыре часа усилий увенчались успехом. Еще через четыре часа их ссадили на северной окраине долгожданного города, предоставив брать свою судьбу за ее рога. Если получится…

– Ну! – Юра с нетерпением посмотрел на своего спутника.

– Что – ну? – добродушно ответил тот.

– Куда идем? – «бывалый» мелко дрожал и подергивал поочередно разными частями тела от напряжения встречи с обещанным светлым будущим.

– Ну я не знаю…

– Где твои знакомые?

– А! Я забыл. Сейчас – Леня полез в карман за кошельком, где лежал адрес. В куртке его не оказалось, в штанах тоже, не было его и в рубашке.

   Стоял вечер. Они шли по улицам незнакомого города, к которому так стремились. Его можно было пощупать, но совершенно определенно нельзя было положить в рот, чтобы наполнить пустой желудок. Серые дома мрачными гигантами наступали со всех сторон. Далеко осталась Рига. В Берлине и Касселе, когда их ссадили с поезда, они знали, куда едут, а сейчас?

– Как ты мог? Как ты думал? Почему не записал на второй бумаге? истерично кричал срывающимся басом Юра.

– Я записал.

– И где она?

– В кошельке.

– Ну идиот! Ну идиот! Мы два дня не ели и, когда будем, не известно. Ну идиот! – десять раз повторил Юра и в отчаянии стукнул кулаком по ближайшей стенке. Это не помогло. – Ну идиот!

   В этот момент его голову осенила идея и голос заметно отвердел, вспомнив армейское прошлое.

– Все! Я иду в полицию! Виза у меня все равно закончилась. Я не имею права здесь быть! Они должны нас из Германии выгнать, а сегодня нас в камеру посадят и дадут поесть. Я иду в полицию, пусть они меня назад отправляют.

   Идея действительно казалась заманчивой, а главное, единственной. Навстречу показался человек. Юра к нему подбежал, схватил за руку и на ломаном подобии английского спросил:

– Ну, где тут полиция, полиция где тут?

   Прохожий долго вникал, а потом, догадавшись, кивнул в правую сторону. Участок оказался в трех минутах ходьбы. Они постучались и вошли вовнутрь.

– Извините – начал браво Юра, с общего согласия вызвавшийся быть переводчиком.

– Подождите минутку – ответил офицер и пошел наливать себе кофе. Зазвонил телефон, он ответил. В эту минуту вошел другой.

– Можно я… – опять принялся Юра.

– Сейчас.

– Проклятье! Проклятье! – Юра почти кричал и собрался ударить по деревянной переборке, однако потом передумал.

   Наконец, первый полицейский оставил телефон и подошел к ним.

– В чем проблема?

– Виза плохая – авторитетно заявил Юра и протянул паспорт, в котором и вправду значилось, что с визой проблемы.

– Плохо – ответил полицейский, мельком взглянув на паспорт. – И что?

– Виза совсем плохая! – с истерикой в голосе повторил опять Юра.

– Плохо. Вам нужно продлить ее в понедельник.

– Что? – спрашивающими глазами он посмотрел на служащего.

– Завтра вы должны взять новую, – повторил полицейский, показав жестом что-то, и опять улыбнулся.

– Что он сказал? – спросил Леня.

– Он сказал, что ее нужно завтра продлить – и добавил, обратившись опять к полицейскому. – Виза плохая, мы лететь назад в Ригу.

– Жаль, счастливого пути.

   Они посмотрели друг на друга.

– Полиция должна нас везти в Ригу, – с плачем в голосе почти закрчиал Юра.

– Нет, нет! – полицейский засмеялся. – До свидания – он отвернулся, давая понять, что все сказал.

   Они вышли из участка. Юрин голос по детски дрожал. В эту минуту отчаяния парень был похож на теленка, отбившегося от стада, а не на ветерана морской пехоты.

– Такого не может быть! Они должны нас посадить и дать поесть.