Читаем Мы из Кронштадта. Подотдел коммунхоза по очистке от бродячих морфов полностью

Хороший вопрос. Смотрю на распахнутые глаза пациента – там и боль, и страх, и вот-вот сознание потеряет. Пока думаю, Надя спрашивает латников, какое было лезвие – чистое или упокаивали кого? Латники истово клянутся, что чистое. В прошлый раз Рамиль сломал на фиг предыдущее свое орудие смертоубийства, это было новехонькой репликой, только что смастряченной кузнецами. Так, это хорошо. Делать-то чего? Надо его тащить на стол, это понятно, шить все слоями, и, кстати, как раз приволокли мы недавно с выезда кучу кетгута, так что шить точно есть чем. Кетгут тем и хорош, что им удобно делать внутренние швы – рассасываются эти нитки потом в организме, не нагнаиваясь. Но вот как его везти? Надо перевязать, это понятно, а дышать ему как? Отечет все, опять же кровь-слизь, да и рот ему не открыть… Ладно, попробуем провести трубки, благо есть в запасе, а если что – будем делать трахеотомию или коникотомию[56]. Ох, не хотелось бы, я, правда, делал когда-то и то, и другое. Сто лет назад. На трупе, когда учился. Ладно, сейчас, пока сосуды спазмированы, замотаем. Трубки проведем через рот и нос, да и будь что будет. Парень скис, видно, промедол отключил. На всякий случай орошаем анестетиком разрубленное мясо и слизистые полости носа. Возимся, тихо чертыхаясь, проводя трубки куда должно. Через нос проходит легко. А вот в рот идет хуже. Осторожно прижимаю нижнюю половину лица к верхней. Вид такой, словно все в порядке, только красная полоска поперек лица. Надя аккуратно и быстро прихватывает бинтами и косынкой, с опаской слушаем – дышит или как? Дышит. Проходима трубка, значит. И не чихает – боялся я, что раздражать будет нос эта пластиковая фиговина. Реакции на анестетик тоже нет, хвала кровавым богам, а то выдал бы он тут анафилактический шок – и все, приплыли.

Аккуратно вытягиваем пострадавшего на улицу. Ребята хорошо подошли, тут завал из автомобилей, потому тянем вшестером, и то тяжело. Связываемся насчет эвакуации. Очень приятно, что все продумано, – есть дежурный катер. Пока добираемся до спуска к воде, оказывается, что катер «мокрой роты» как раз пилит в Кронштадт, так что нас подбрасывают на него. Надежда решает остаться «на всякий случай». Соглашаюсь, потому как плыть с пациентом она почему-то категорически не хочет.

На катере обнаруживается мой знакомец. Как зовут, разумеется, не помню, а лечился у нас от пневмонии, мелкоочаговой. Тоже узнает меня, так что едем как свои. Представляет меня как своего лечащего врача. Один из ментов бурчит ехидно, что лечащий врач звучит как ворующий вор, а когда я оскорбляюсь, поправляется, типа, как летающий летчик, плавающий моряк, и на том мы миримся. Пациент ведет себя спокойно, дремлет, дышит. Пока все мои страхи на тему того, что начнет кровить, захлебываться, задыхаться или впадать в коллапс, не оправдываются. Но облегченно я вздыхаю, только когда порубанного дотаскиваем до приемного покоя. Как его примотали «на всякий случай» к носилкам на катере, так, не разматывая, и утаскивают.

Перейти на страницу:

Похожие книги