My Joy (СИ)

Они, выбравшись из машины, добрели до тропинки. Доминик, будучи непривычным к таким прогулкам, ступил на вытоптанную дорожку и выдохнул с облегчением, замечая, как резво Беллами шагает вперёд. Тот, воодушевлённый до неприличия, размахивал руками и что-то бормотал, но ветер уносил его слова с собой вдаль, оставляя после себя только обрывки фраз, поэтому Ховард сделал несколько шагов к нему и замер, замечая, как тот нагнулся и начал собирать пальцами опавшие листья.

– Как зовут ту девушку, которая всегда с тобой?

Беллами повернулся резко, и на его лице застыло странное выражение, словно его поймали на месте преступления.

– Мэри. Она перевелась из другой школы, и так получилось, что с первого дня я стал ей своеобразным гидом, проводя каждый день экскурсии.

– Она твоя подружка? – Доминик задал этот вопрос, не подумав хорошенько, как делал обычно, и тут же ощутил волну обжигающего беспокойства – так бывало, когда он лез не в своё дело.

– Нет, нет, – Мэттью рассмеялся, на ходу пряча руки в карманы куртки. – Даже мысли не возникало.

Беспокойство начинало ворочаться где-то совсем глубоко, поднимаясь к горлу и сбивая дыхание. Доминик повторил его жест, ощупывая внутри пальто ткань подклада, и остановился, запрокидывая голову и вглядываясь в верхушки почти облетевших деревьев, сквозь которые виднелось серое небо, посветлевшее после обеда.

– Иногда мне кажется, что вы специально замыкаетесь в себе, чтобы никто не посмел заговорить с вами. Да? – Мэттью тоже остановился в паре шагов, беспардонно усаживаясь на плотный ковёр из листьев, и сощурился, задирая нос вверх.

– Ты простудишься, – Доминик ступил ближе и замер рядом, рассматривая тёмный затылок Беллами.

– Вы переводите тему разговора.

Детская непосредственность, с которой Мэттью вступал в словесный поединок, удивляла и восхищала, и Доминик против воли улыбнулся этому. Сложно было игнорировать подобные выпады в свою сторону, особенно когда знаешь, что они не несли за собой ничего меркантильного – Беллами и без него был способным учеником, хоть и ленился время от времени, пуская всё на самотёк.

– Я хотел бы стать вам другом, – он улыбнулся, так согревающе мило, и смотрел своими голубыми глазами, словно видя Доминика насквозь.

– Ты должен развлекаться со сверстниками, помогать Мэри освоиться в нашей школе, а ещё…

– Всё это я успеваю делать и так, – тон Беллами был уверенным и звучал так, будто он обдумывал это уже не раз; это могло оказаться и в самом деле так.

– Думаешь, это будет смотреться со стороны достаточно адекватно? – Доминик поднял ту тему, которая обязана была быть обсуждённой; что в это время может быть важнее, чем мнение общественности, от которого зависело едва ли не всё – от душевного состояния и до рекомендаций при устройстве на работу.

– Кажется, ничего не может быть странней, чем то, что мы оказались в безлюдном лесу вдвоём, – серьёзно ответил Беллами, но фыркнул, не сдержавшись, немного сменив позу.

Кивнув в ответ, Доминик размышлял о том, сколько времени ему понадобится, чтобы сделать хотя бы попытку довериться кому-то ещё. За последние несколько лет он привык полагаться только на себя, а дружба с Хейли стала чем-то вроде брака по расчёту – та всегда ждала его, холила и лелеяла, а после получала только очередное доказательство того, что между ними ничего не может быть. Ховард не отрицал того, что бывал груб с ней, но она каждый раз принимала его обратно, как заблудившуюся дворнягу – жалея, выслушивая, позволяя остаться на ночь.

И теперь ему представился шанс опробовать себя в бескорыстной дружбе, которую ему предлагали просто так, без каких-либо прелюдий.

– Разве это делается так? – спросил он у Беллами, рассматривая, как тот мнёт пальцами жёлтые листья, пачкая кожу пылью, осевшей на главном признаке поздней осени.

– Я не знаю, – в голосе Мэттью не было неуверенности, но он сомневался в собственных поступках, и Доминик хотел приободрить его.

Это чувство было почти неуловимым – оно казалось лёгким и приятным, почти терпким, если втянуть морозный осенний воздух, но мурашки уже юрко ныряли за воротник, скользя по шее и согревая своим теплом озябшие плечи.

– Я отвезу тебя домой, – сказал Доминик, и Беллами, серьёзно глядя в ответ, кивнул, вставая на ноги.

Все его тёмные школьные брюки оказались в пыли, и он неловко их отряхнул, вертясь в разные стороны, тем самым веселя Ховарда, но тот старался не показывать этого, отворачиваясь и улыбаясь безликому лесу, который никому об этом не рассказал бы.

========== Глава 3 ==========

С этого дня Мэттью начал оставаться после уроков каждый день, и, дождавшись, пока все остальные ученики не покинут класс, пересаживался на первую парту, чтобы задать один и тот же вопрос, который его по-настоящему волновал.

– У вас всё в порядке?