Мы – кровь и буря

– Все будет в порядке, – успокаивал ее Уинтон со ступеньки ниже. – Как только заклинание исчезнет, народ Княжеского леса будет спасен, а ты получишь щедрое вознаграждение. Правда, Констанция?

Констанция почти незаметно кивнула.

Где-то снаружи раздался крик ужаса – отчаянный крик женщины: «Пожалуйста, прошу!»

Неужели эти жители Княжеского леса и правда были ее народом? Ведь они бросили ее умирать. Как-то не похоже на дом. Он никогда и не был ее домом.

Но заклинание… У нее было ужасное предчувствие относительно всего. Но если она не пойдет с Констанцией, то никогда не узнает, на что способна. Глубоко вздохнув, Лина продолжила спуск.

Внезапно бабочка выскользнула из ее кармана.

– Эй!

Лина обернулась, пытаясь ее поймать, но та уже улетела далеко за пределы досягаемости. Ее маленькое сердце усиленно пыхтело, пока она направлялась обратно к люку. Лина хотела последовать за бабочкой, но Констанция поймала ее за руку.

– Она нам не нужна, – твердо заявила Констанция. – Пойдем. Нам пора.

Они спустились на дно, и у Лины от ужаса перехватило дыхание: с помощью магии Констанция заперла огромные люки, и все пространство заполнилось фиолетовым свечением от трости и фонаря Уинтона.

Лина мгновенно запустила руку в карман, но пустота лишь усилила ее тревогу. Бабочки больше не было.

Впервые за шесть лет ее там не оказалось.

Она чувствовала себя потерянной.

Лина остановилась, охваченная ужасом от того, что предстало перед ее глазами. Саркофаги оказались открыты, а огромные двери герцогских гробниц болтались на петлях.

Широким взмахом трости Констанция зажгла освещение на дальних стенах, что полностью открыло взору страшную сцену. В мерцающем свете Лина увидела скелетные очертания тел. Они лежали не на своих постаментах, а валялись на полу. В воздухе повисло странное напряжение, как будто они помешали пьяной компании. Как будто несколько мгновений назад мертвецы бушевали под землей, а их неподвижность была не чем иным, как игрой. Лина заметила разбросанные по земле глазные камни, сверкающие в свете лампы.

Она задыхалась от слез и тошноты. Как же хорошо, что Виго не дожил до этого дня, чтобы стать свидетелем подобного кошмара.

Констанция неправильно расценила ее реакцию.

– Нет времени на брезгливость. Будем благодарны, что они на нас не набросились.

– А почему они нападают на людей? – поинтересовалась Лина, пока Констанция вела ее дальше в зал, аккуратно пробираясь между телами на полу.

– Заклинание питается смертью, помнишь? Отсюда и чума.

Глаза Лины расширились.

– Эпидемия имела отношение к заклинанию? – спросил Уинтон из-за спины.

– Конечно, – ответила Констанция.

Несмотря ни на что, ее голос оживился энтузиазмом, когда она продолжила свои объяснения.

– Как ребенок растет в утробе матери, заклинание имеет различные стадии развития.

А затем ее голос приобрел певческую интонацию. Она будто читала стих:

– В первый год появляется пар и легкий туман. На второй год туман сгущается, образуя грозовое облако. Следующие три лета оно пирует на людских смертях. На шестом году болезнь уходит: наступает затишье перед бурей. А затем… – Она остановилась. – Затем начинается рождение. Мы сейчас на этом этапе. В серии все более сильных и частых «схваток» грозовое облако оживляет Предков и наполнят их голодом смерти. Чтобы достичь полной силы и выйти в мир, ему нужно много смертей в короткий срок.

Внезапно Констанция остановилась возле саркофага. Покойница лежала на полу лицом вниз, а ее каштановые волосы были раскиданы на каменном полу. Ее лицо смотрело в сторону, и Лина заметила, что блестящие камни-глаза до сих пор находились на месте – почти как настоящие. Если бы не скелетные руки, то можно было подумать, что она жива. За всю жизнь, что Лина провела в склепах в качестве Хранительницы, она научилась определять возраст Предков. По коже покойной она догадалась, что эта женщина умерла от пятнадцати до двадцати лет назад.

– Понимаете, заклинание вовсе не воскрешает мертвых, – продолжила Констанция в том же тоне. Однако что-то в нем все же изменилось. – Оно просто превращает их в инструмент для достижения целей. – Ее голос опустился до шепота. – Это можно изменить только под контролем мага. Только некромант может вернуть личность мертвых.

Резко отвернувшись от Предка, Констанция повела их дальше. Лина и Уинтон шли позади бок о бок. Уинтон бросил ей мимолетную грустную улыбку.

– Мне кажется, это была ее мать, – очень тихо прошептал он.

Лина кивнула в ответ.