Мы, мутанты (СИ)

– Я обещала, что поддержу тебя, и я поддержу, – глухо сказала она. – Но взамен и ты пообещай мне одну вещь.

– Да, Рейвен, я слушаю.

– Ты не будешь выдавать Кеннеди или кому-то другому сразу всё. Ты оставишь нам шанс если не с бомбардировкой, раз уж мысль о ней так тебе ненавистна, то хотя бы с анклавом. И если у тебя не получится… Если ты поймёшь, что они не хотят тебя слушать… Ты вернёшься к Эрику. Извинишься перед ним. И вместе с ним сделаешь всё, чтобы компенсировать причинённый тобой вред.

Снова повисло молчание. Потом Чарльз медленно кивнул:

– Обещаю.

Это единственное слово как-то сразу разрядило обстановку. Хэнк шумно вздохнул, его облегчение, казалось, можно было пощупать руками.

– Давайте выпьем, – предложил он. – За наш успех, что бы это ни значило.

Три почти полные кружки со звоном столкнулись боками. Пиво было неплохим, хотя теперь Чарльз убедился, что не любитель этого сорта.

– Ну а теперь, – сказал он, поставив кружку на стол, – расскажите мне, наконец, что же всё-таки случилось на Кубе, и чему это, по твоему мнению, Рейвен, должно было меня научить.

========== Глава 3 ==========

Резиденция президента Соединённых Штатов Америки – мировой державы, с которой лишь одна из стран на планете может спорить на равных, а превзойти не смог никто – не так уж и велика. Зажатая между куда более внушительными зданиями министерства финансов и Администрации президента, она и обозрению-то поддаётся только либо со стороны парка, со знаменитой Южной лужайки, фигурирующей во всех фильмах, где показывают Белый Дом, либо с севера, со стороны площади Лафайетт. И если вдруг попадёт в Вашингтон путешественник, не знающий точного расположения Белого Дома, он может проехать по пресловутой Пенсильвания-авеню и свернуть у пешеходной зоны, так и не узнав, что был в двух шагах от жилища главы государства.

Утро понедельника для президента Кеннеди началось точно так же, как десятки и сотни до него. Накануне он с детьми вернулся с загородного уик-энда, и с самого раннего часа телефон Овального кабинета трезвонил почти не переставая: шли звонки от советников, конгрессменов, членов правительства. Позвонили из министерства иностранных дел – уточнить список делегатов для планирующегося визита в Японию. Позвонил младший брат Эдвард – по личному делу. Позвонили… да много кто ещё звонил. Последний звонок Кеннеди сделал сам, вице-президенту, согласовать детали будущего выступления Джонсона на открытии нового авиационного завода. Линдон, как всегда, был точен и деловит, составляя приятный контраст со многочисленными разгильдяями из Конгресса и министерств.

Пришёл министр финансов Диллон со своим заместителем, и между ними и президентом состоялся короткий разговор о предоставлении Сенату новых финансовых законопроектов. Пришёл госсекретарь Раск с помощниками обсудить дипломатический вопрос в отношении одной из стран третьего мира. Последним посетителем был Председатель Верхового суда Уоррен, и после него поток наконец иссяк. Временно, конечно, но Кеннеди наконец-то смог в тишине и спокойствии просмотреть накопившиеся документы, в ожидании прихода преподавательницы французского языка. Изучение этого предмета было продиктовано суровой необходимостью – с президентом Франции становилось всё труднее иметь дело, и Кеннеди решил, что будет лучше общаться с де Голлем без посредников. Отныне Жаклин Хирш, учительница его дочери, по утрам давала уроки и отцу.

– Входите, Жаклин, – не отрываясь от бумаг, произнёс Кеннеди, когда дверь кабинета открылась.

– Простите, господин президент, – тихо произнёс незнакомый мужской голос, – но мадам Хирш сегодня не придёт.

Кеннеди вскинул голову, глядя на вошедшего сквозь стёкла очков – возрастающая с годами дальнозоркость вынуждала пользоваться ими во время работы.

– С ней что-то случилось?

– О нет, с ней всё в порядке. Просто она думает, что уже провела с вами урок.

– Простите?

– Я сумел убедить её в этом. Сейчас я вам объясню, и вы всё поймёте.

– Мы с вами встречались? – президент нахмурился, вглядываясь в смутно знакомое лицо гостя. Тот пересёк кабинет и остановился напротив Кеннеди, по другую сторону стола. Незнакомый человек в Белом Доме… Но раз охрана и персонал пропустили его, то он имеет право тут находиться, ведь так?

– Нет, но вы, вероятно, обо мне слышали. Позвольте представиться – Чарльз Френсис Ксавьер. Мутант.

– О, – Кеннеди откинулся на спинку кресла. – Да, я о вас слышал. Вы принимали участие в событиях на Кубе.

– И в благодарность за помощь в разрешении того, что сейчас называют Карибским кризисом, меня объявили государственным преступником.

– Вас объявили преступником за участие в уничтожении почти половины американского флота. Про советский я уж упоминать не буду.

– Каждый имеет право на самозащиту, – Ксавьер пожал плечами.

Повисла пауза. Двое мужчин через стол пристально рассматривали друг друга. Потом Кеннеди снял очки.

– Как вы сюда вошли? – спросил он.

– Я телепат. Могу внушить людям всё, что угодно. Охрана и сотрудники меня просто не увидели.

– Значит, обошлось без жертв?