Мы наш, мы новый…

Граф очередной раз доказал, что не зря амазонки воздавали ему такие почести. И уж точно не только за вклад в демографию. За три часа, собранные дотошным архивариусом из двадцати двух записей, он рассказал всё, что понял, о планетарной аномалии, позволяющей местным оперировать, как говорил сам Датич, эфирными полями. Вывел аналогию свойств местного эфира и гравитационных волн, рассказал о простейших принципах оперирования…

Андрей ещё долго сидел, переваривая информацию. То, что сам он почти интуитивно разобрался в азах управления, на фоне проделанной графом работы, казалось детской игрой в кубики. И сейчас, чтобы вывести исследования на нужный уровень, требовался специалист. У пилота явно не было достаточно знаний.

В голове крутилась мысль о том, что где-то рядом находится решение проблемы умирающей цивилизации, решение его дальнейшей жизни… и вообще, стоит собрать этот, пока ещё непонятный, пазл, и все проблемы будут ликвидированы. Но мысль оказалась неуловимой, и Андрей не нашёл ничего лучше, чем продолжить слушать лекции графа Датича.

Дальнейшие были посвящены изучению системной аномалии. Молодой человек не понял, каким образом, но граф Майтель определил её, как пульсирующую гравитационную. К сожалению, дальше теоретических рассуждений дело не пошло. Андрей ещё послушал некоторое время, но так ничего толкового и не нашёл.

Зато вечер принёс много положительных впечатлений. Вера не только окончательно разобралась со всей бытовой секцией судна, но и изучила корабль полностью. И теперь, за ужином, делилась восторженными впечатлениями.

— Помнишь то треугольное крыло, которым ты свёл с ума всех наших девчонок? — говорил она, не дожидаясь, пока прожуёт. — Так тут, в трюме, есть целый отсек с такими. Пять штук стоят. Ты не видел?

Андрей со стыдом вспомнил, что только мельком отметил на схеме существование ангара для внутрисистемных исследовательских ботов, но не нашёл времени туда заглянуть. Стало стыдно перед самим собой. Он заметно покраснел и пообещал, что сразу же после ужина посмотрит на местных птичек.

Боты были двух видов. А-Кима, двухместные, и В-Кима, соответственно, для четверых членов экипажа. Привычных ему одноместных не нашлось. Но не это запало в голову пилоту. Название. О чём-то оно говорило очень важном…

Утром молодой человек вскочил, судорожно хватая воздух. Не первый раз ему во сне приходит подсказка. Жаль, что на этот раз очень невнятная. Что-то про Землю, но неопределённое. Только толку-то с этой подсказки, если нет возможности вырваться из звёздной системы. Так что следовало пока отложить остальное в сторону и отдать все ресурсы серого вещества на исследование аномалии. Тем более, кое-какие намётки гениальный граф оставил. Например, о вибрационной природе аномалии. И штатный навигатор полностью подтверждал теоретические выводы Датича, более того, выдал даже частоту — двести сорок колебаний в минуту.

Это же четыре удара в секунду. «…потому что праздник арматурной содомии…», проревело в мозгу. Потому-то ему и чудились эти совершенно невозможные в реальной жизни… песни? Нет, песнями этот хрип назвать можно с трудом. Но вот частота сходится. Двести сорок. То есть… он почесал затылок и машинально поискал глазами чашку. Ни кофе, ни робуса не было.

— Вера! — уже привычно повысил он голос, зная, что коммуникатор уловит ключевое слово и создаст нужное подключение. — Сделай робус, будь добра.

— Хорошо, — послышался довольный голос. — Я буду добра, если ты просишь.

Пока переключился с родного образа в голове на вибрирующую гравитацию, открылась дверь, и в рубку вошла девушка. В полотенце, прикрывающем бёдра на манер передника, с другим полотенцем на левом предплечье, со стальным подносом, на котором исходила умопомрачительным запахом чашка почти привычного кофе. Ну, если не считать зелёного цвета.

Она с тонким хихиканьем поставила свою ношу на голопанель, ни на мгновение не задумавшись о том, что прибор несёт и иные функции, кроме подставки под кофе. Еле заметно присела, манерно оттянув края полотенца в стороны и тут же весело хихикнула.

— Андрюша, а мы когда в клан полетим? — невинным голосом спросила она. — А то так давно уже никуда не выходим. Я на небо хочу посмотреть, с девочками пообщаться. Что ты заперся в своей рубке?

Молодой человек чуть не поперхнулся.

— А ничего, что они нас убить хотели?

— А! — собеседница лишь беспечно махнула рукой. — Это когда было? Да и не хотели. На них же Тауры давили, сам же знаешь. А мы никому и не скажем. Сядем в А-киму и вперёд. Зато представляешь, какой шок будет, когда мы на клановой площади приземлимся?