Мы остаёмся жить

– Ты как-то слишком сложно всё это закрутил. Это напомнило мне историю про одного странного парня, который тоже прошел через эту заправку. Он пришел сюда, как и ты, чтобы найти кого-нибудь, кто согласился бы его подвести. При этом он отвечал, что ему абсолютно плевать, куда ехать. Ну, нашел он себе такую машину, которая тоже ехала куда-то и водитель которой остановился здесь заправиться. Через несколько дней я читаю об этом парне в новостях: этот водитель завёз его глубоко в лес, избил, отнял телефон со всеми деньгами, общей суммой в десять тысяч долларов и семь тысяч евро. Еле живым, этот путешественник добрался до какого-то городка и сообщил обо всём полиции. Даже не знаю, как он всё это объяснял. Вот интересно же: на кой чёрт он полез путешествовать автостопом, когда у него по карманам разбросано такое состояние?! Люди не от хорошей жизни бросаются в любой остановившийся автомобиль, чтобы добраться туда, куда им надо. Разве он не мог с такими-то деньгами жить нормальной жизнью на одном месте?! Знаешь, сколько бы мне пришлось вкалывать, чтобы собрать такие деньжищи?! Вот и я не знаю. Нет, обязательно нужно было пускаться во все тяжкие и всё портить. Разве люди идут на такое, когда им есть, что терять?! Нет, с места срываются только в конец отчаявшиеся – остальные делают это от жира и попадают в вот в такие вот истории. Я не хочу гадать: есть тебе чего терять или нет. Просто задумайся: во что ты ввязываешься, на что идёшь. Ты уже человек видно, что не молодой, и пора бы определиться с курсом. Но это я так – не подумай ничего плохого, там, что я пытаюсь навязать тебе своё мнение или запудрить мозги, или чего там ещё. Просто, мне кажется, смерть настигает даже тех, кто думает, что он бессмертен – так или иначе. Бессмертных нет – есть только те, кто считает себя такими. Мы должны оставаться жить там, где нам хорошо. А вот так бесконечно скитаться – кто не знает этого, думает, что в такой жизни полно романтики. Но дерьма в постоянных путешествиях не меньше, чем в чехарде какой-нибудь офисной мошкары. Ты ведь такой смотришь потом: какой путь я проделал, аж обделаться можно, а ведь никуда не пришел. Может быть, было бы лучше, если бы мы остались жить на одном месте. Ведь, кажется, все люди когда-то были кочевниками, но ведь было что-то, что заставило их остановиться – нечто важное. Путешествие – это, конечно, хорошо. Но они ведь убивают.

– Если путешествия убивают – тогда стоит шататься по свету ещё больше, – улыбнулся я.

– Ты уже сказал своё слово, старик, а я его услышал. Но как насчёт той девчонки, которую ты собрался взять с собой?! На себя тебе плевать – но что будет с ней от такой жизни?! Точно ли ей больше нечего терять – неужели, она думает, что тоже бессмертна, как и ты?! Ладно, пойду я, не весёлый ты какой-то, а я, чтобы поговорить с тобой, сериал на паузу поставил. Пойду, досмотрю.

– Какой?

– «Хер с тобой» с Димой Вальски в главной роли. Всего тебе хорошего, чего бы там с тобой ни случилось.

Он ушел. Я заглядывал в глаза призракам и видел в них лишь бесконечно одинокую ночь – пустую, как белки их безразличных ко всему очей.

Возможно, в чём-то этот странный и подозрительный охранник был даже прав. Возможно, даже слишком во многом, как для простого ночного сторожилы. О чём-то таком я и сам не раз задумывался, хоть и не говорил об этом вслух. Но ещё тогда, в «Утомлённом солнце», с первого взгляда я уже знал, что она способна на такое путешествие. Если бы я имел право классифицировать всех, кого когда-либо встречал, то я разделил бы их на три типа. Первые – живут для других; у них мало близких друзей, зато их имена известны многим – даже тем, кто никогда не видел их в лицо. Вторые – живут ради тесных компаний; эти счастливее остальных, потому что всегда могут найти общий язык с каждым, в их обществе всегда легко и весело; они постоянно хотят быть с кем-то и не выносят одиночества, но им легко, потому что они всегда находят себе хотя бы одного спутника, хотя бы на один день. Третьи – живут даже не для себя; они, скорее, заблудились во внутренней стороне своей мечты. Их трудно назвать самыми несчастными, потому что счастье для них имеет совсем именное значение, чем у всех остальных. Мечтатели, которые не признают существования всех остальных. Я вижу таких людей сразу. Они могут скрываться под масками первых или вторых; но себя им обмануть, в конечном итоге, не получится. Они – единственные стрелы, выпущенные в меня смертью, которые имеют шанс долететь до своей цели. Смерть берёт свой лук и пускает их в меня. Жизнь бесконечно тянется, ведь кажется, что чем ближе ко мне стрела – тем дальше я от неё. Но когда-нибудь, она долетит.

Я сижу, упав лицом в ладони, уперев локти в колени. Ночь подходила к концу. Единственное, что доносилось до моих ушей – был уже известное гудение автомобилей вдали, шорох травы на ветру и глухой визг насекомых. Отражённый свет долетал до моих глаз, спускаясь с окрашенных в тысячу синих цветов небес. На горизонте медленно загорался фонарь, освещающий путь.