Мы с Мишкой и все тайны СССР (сборник)

Дело было в том, что перепуганная кассирская лошадь побежала в совхоз, а там уже были наготове, зная, что Корсаков и Блинов собрались ловить злодеев на живца, то есть на кассира. А со стороны города Асеева подъехала бричка со свадебными гостями, которые как будто уже с утра попили чаю с кассиром и решили к вечеру наведаться к нему в гости, когда тот извинится перед директором и всё утрясёт. На самом деле это были помощники Блинова и надёжные приятели Корсакова. Фридрих Андриянович понимал, что если злодеи сразу не нападут на кассира, они, как увидят, что за дрожками на дороге появились милиционеры с шашками и револьверами, сразу догадаются, что это ловля на живца и пиши пропало.

Приятель Корсакова доктор Иванов (с ударением на второй слог, так тогда порой говорили) осмотрел Блинова и сказал, что он, наверное, будет жить. Доктор Иванов уселся в бричку с раненым Блиновым, и переодетый пьяным извозчиком милиционер помчал их в асеевскую горбольницу. А Вышневолошецкий поскакал вперёд, чтобы в больнице всё приготовили.

Все остальные тем временем рассматривали убитых и ахали. Особенно всех поражала большая гиеновидная собака, но и на маленькую глядеть было страшно - челюсти у них были как у крокодилов. Маленькая была бульдогообразной волкогиенопуделихой, от которой Гоморров получил своих человекодавов, а саму её надеялся использовать для подхвата портфелей с деньгами. Про застреленного псаря Миная Кошкодавова Шиллер сказал, что в Кошкодавьем роду все были каторжники и мошенники, но и то устыдились бы, что выродились в этакого душегуба. А про связанного помещика Гоморрова никто и не знал, то сказать. Совхозные колхозники только шептались и крестились, как старушки.

Корсаков решил отвезти преступника в асеевскую тюрьму. Гоморрова посадили в дрожки, Корсаков сел рядом с ним, а лошадью правил один колхозник с топором, хотя лучше было бы поменять его на милиционера. Директор совхоза Шиллер поехал с ними верхом. А помощник Блинова и приятели Корсакова остались дожидаться подмоги из города и составлять протокол.

В дрожках Гоморров пришёл в себя, поведал Корсакову, как было дело, и сказал, что Сибири не боится. Он вообще был, как говорится, с приветом. Непонятно, как его не съели собственные собаки. Корсаков хотел его пристыдить, но Гоморров прямо связанными руками выхватил из-за сапога маленький однозарядный пистолет "дерринджер", стреляющий очень большими пулями. Одна такая пуля разбивает голову вдребезги. Пуля ударила Корсакова в грудь, и он упал с дрожек. Негодяй стукнул дерринджером колхозника по шапке, спрыгнул на землю и дал дёру в лес. Директор совхоза Шиллер в это время уехал вперёд, что было неправильно, и когда обернулся и вытащил револьвер, Гоморрова и след простыл.

Но Корсаков не был ни убит, ни ранен. Пуля Гоморрова попала в его фамильный серебряный портсигар. Мама правильно говорит, что старинные вещи - это не мещанство, а очень хорошо. Если бы у Корсакова не было фамильного серебряного портсигара, а кармане просто лежала бы пачка папирос, мы бы с ним не разговаривали.

- А где этот портсигар? - спросил Мишка.

Нам с Мишкой не терпелось посмотреть на отметину от пули дерринджера, но Корсаков только плечами пожал.

Главное, что в ту минуту он вскочил на ноги, выхватил револьвер и бросился в погоню, ни на миг не упуская Гоморрова из виду, а уже за ним хрустел кустами колхозник с топором и страшно ругался.

Негодяй бежал, не разбирая дороги...

- И провалился в трясину! - крикнул я, не удержавшись.

Корсаков покачал головой:

- Там не было болота. Но всё равно он далеко не убежал. В лесу колхозники вырыли ямы на волков, и он провалился в одну.

- С кольями? - встрял уже Мишка. - Нам рассказывали про одного жулика и диверсанта, который выпрыгнул из окна в сугроб и налетел на лопату.

- Не было там кольев, - снова покачал головою Корсаков. - Мы даже волка хотели взять живьём. Поэтому я велел делать ловушки несмертельными. Мы же не звери, правда?

- Правда, - согласился Мишка. - Мы хорошие люди, советские. Но я бы с врагами не цацкался.

- А я хотел как-нибудь иначе, - строго сказал Корсаков. - Я считал, что преступник заслуживает суда, а неизвестное животное - научного исследования. Кроме того, была угроза, что в ловушки могут проваливаться мирные обыватели. Так однажды и произошло. Хорошо, что этого человека на следующий день нашли и освободили. Мне кажется, правосудие не должно торопиться, чтоб исключить угрозу ошибки.

Мы с Мишкой согласились, что так гораздо лучше, чем ловушки со смертельными кольями или судебные ошибки, раньше случавшиеся довольно часто.

- Мы услыхали за деревьями хруст и вскрик, - рассказывал дальше Корсаков. - И поняли, что негодяй провалился в волчью яму. Сначала мы помедлили, опасаясь, как бы он не залёг на дне с револьвером. Хоть я, признаться, не меньше опасался, что он, мучимый страхом возмездия, застрелится. Но потом мы всё же заглянули в яму и увидали, что преступник свалился вниз головой и свернул себе шею.