Мы, семья

– Извини, что спросил, сейчас это вообще неуместно. Я похороню его завтра, а после обойду соседей. Мне кажется, это сделал Маккейн.

– Дэн Маккейн?

– Бывало, мы ругались из-за Спайка: видимо, он не любит животных и еще больше нас. Возможно, это сделал кто-то другой, но пока я не знаю, на кого еще думать.

– Поговори с ним завтра, – с грустью предложила она. После короткой паузы Эмили продолжила: – Тебе приготовить ужин?

– Ни в коем случае. Я сам. Отдохни. Сейчас тебе нужно прийти в себя.

– А что с работой, дорогой? Ты хотел остаться?

– Как только почувствовал тревогу в твоих словах, я тут же примчался. Подумал: что-то случилось. Как вижу, мне не показалось.

– Прости, что напугала тебя.

– За меня не волнуйся.

– Я побуду одна, дорогой, если ты не против.

– Хорошо, любовь моя. Я буду на кухне.

Эмили боялась его. Боялась прикоснуться, боялась даже говорить. Смерть Спайка обеспечила возможность скрыть подлинные, тревожные эмоции, и теперь у девушки было немного времени на раздумья.

К наступлению ночи Райан всё-таки сел рядом с ней и, поцеловав в щеку, спросил:

– Хочешь, я приготовлю чай с ромашкой? Это, конечно, не вернет мне мою Эм, но хоть даст возможность выспаться ей.

Она постаралась естественно улыбнуться.

– Ты и так целый день на ногах, а немного подвигаться перед сном мне не помешает. Я приготовлю, сиди.

Она встала с дивана, на котором просидела весь вечер, и отправилась для выполнения задуманного плана. Из кухни донеслось:

– Ты что будешь?

– То же, что и ты!

– Как скажешь, – произнесла она себе под нос.

Убойная доза снотворного оказалась в любимой кружке мужа. Вскоре Эмили поставила на журнальный столик порцию чая и присела рядом, всматриваясь в телевизор. Фильм проходил мимо её восприятия и даже ни на секунду не задерживался в голове. Её волнение возрастало по мере приближения ночи, а мысль о том, что она совсем скоро отправится в кровать с убийцей, пугала её.

Когда они легли, Эмили отвернулась от Райана, но тот, перевалившись на бок, подтянулся к ней и обнял со спины. Она дернулась. В сознании всплыла картинка из телевизора, как человек в золотой маске подошел к ней и сделал первый надрез на спине.

– Эм, с тобой всё в порядке?

– Да. Видимо, чай стоило покрепче заварить.

Он попытался что-то сказать, но зевок не дал ему этого сделать. После того, как рот закрылся, Райан всё же поделился мыслями:

– Я сегодня так вымотался… – он снова зевнул. – Как бы работу не проспать.

– Не переживай, дорогой. Я тебя разбужу.

…Не успев открыть глаза, Райан почувствовал неудобное и даже неестественное положение собственного тела. Болели кисти рук, подвязанные к потолку гаража, а ноги не чувствовали под собой пола. Через мгновение, проморгавшись, он окончательно осознал себя в заложниках.

Эмили сидела напротив.

– Наконец-то дорогой муж проснулся, – интонация показалась Райану пугающей.

– Что, черт возьми, происходит? – он повертел головой, осматриваясь вокруг, и обратил внимание на верёвку, за которую был подвешен. Лебедка ниже верстака, с помощью которой Эмили его подняла, по-прежнему выполняла свою функцию. Потом он глянул в окно: через стекло просвечивали лучи утреннего солнца.

– Эм, если это какая-то игра, то она мне не нравится.

– Странно, а мне показалась, что подобные игры забавляют тебя.

– Да что ты несешь, мать твою?!

– Знаешь, дорогой, – она по-прежнему спокойно сидела на стуле, – я из-за тебя всю ночь не спала, ждала, когда ты откроешь глазки, а до этого готовила… – девушка указала движением головы на него и переплетение веревок вокруг, – всё это.

– Ты… – помедлил он, – хочешь убить меня?

– Ну а ты сам как думаешь? Удавка на твоей шее, кстати, короче, чем те, что скреплены на руках. Ты понимаешь, что будет, если я ослаблю руки?

– Тогда меня будет держать только удавка на шее.

– Верно. На ней ты и останешься висеть до приезда копов.

– Тебя же упекут в тюрьму. Прошу тебя, очнись, ведь ты не понимаешь, что творишь.

– С чего ты взял? Это будет самоубийство.

– Что-то не похоже на суицид.

– Ну почему же? Лишние крепления я уберу, а под ноги брошу, – она резко сменила тон, – гребаные диски и чертову флешку. Ты, Райан, повесился из-за долбаной мучающей тебя совести. А я проснусь, увижу твой труп и позвоню в полицию.

Райан вновь огляделся вокруг и заметил, что перечисленные доказательства вины по-прежнему где-то сокрыты.

– Почему ты хочешь меня убить?

– Да что ты говоришь, мой бедненький… – Эмили говорила с издёвкой. – Скажи ещё, что не знаешь, что на дисках.

– Я и вправду не понимаю, о чем ты. Прошу тебя, отпусти меня, и мы мирно решим вопрос.

Девушка ухмыльнулась, оставив без комментариев слова мужа.

– Знаешь, Райан, раньше я спрашивала у самой себя: какого черта тебя не интересует мой охрененно страшный шрам на спине? Ведь ты ни разу не заикнулся о нем. И теперь, спустя столько времени, я поняла… Это ты его нанес. Чертов ублюдок! Ты меня изнасиловал и ты, сука, на мне же женился! Мразь! Какая же гадкая мразь! Убийца! Псих!

Райан был невозмутим и слишком спокоен для человека, который должен скоро умереть. Эмили хорошо понимала, что это ненормально.