Мы ударим первыми

– Слушаюсь, начальник! Хотя это и нарушает хронологию. Но приказ... Итак, «бородатый» анекдот. Ученые сравнивали интеллект обезьяны и человека. Взяли шимпанзе и военно-морского офицера. Пока один выполнял тесты, другой смотрел. Обезьяне показали банан, повесили его на дерево и дали палку. Обезьяна сбила палкой банан. Тогда его повесили высоко-высоко на дерево: не достать, не сбить. Обезьяна подумала и стала трясти дерево, пока банан не упал. Очередь офицера. Его банан кладут на высоченный шкаф. Рядом стоят стул и стремянка. Офицер напряженно размышляет. Ему подсказывают: «Думайте! Думайте». Наконец лицо военно-морского офицера озаряется улыбкой: «Да чего ж тут думать! Трясти надо, трясти!!!»

Кто-то хихикнул, кто-то улыбнулся из вежливости.

– Зря я тебя послушал, Вадик: анекдот надо было позже. Но слушайте. Офицер – это и есть отдельная «сфера». А военно-морской – особенно. Вот вы помните, какие два неразрешимых вопроса принято считать характерными для Руси? «Кто виноват?» и «Что делать?». Так вот, чушь это, придуманная утонченными интеллигентами для малой общности своих единомышленников. Рабочим и крестьянам было вовсе не до таких вопросов, а офицеры всегда точно знали на них правильные ответы. Кто виноват? Американские империалисты! С некоторыми нюансами для каждого рода войск. Для подводников – это стратегические субмарины НАТО, для летчиков – например, «Стелсы», для ракетчиков – американские баллистические ракеты, а для пехоты – их танки. Такое представление всемерно формировалось мощной идеологической машиной, а практика на все сто подтверждала это: самолеты-шпионы, ракеты-разведчики, их АПЛ у самых наших берегов плюс системы дальнего обнаружения... Что делать? – отсылаю вас к итоговой фразе анекдота: «Трясти надо, трясти!»

– Весьма интересно, познавательно, полезно, но спорно. Главное, непонятно – к чему?

– Да к тому, что Азер – военно-морской офицер! Пять лет военно-морского училища, где в юные головы закладывается такое мировоззрение. Потом более восьми лет службы на кораблях и в частях. У него твердо выработанный менталитет офицера. Советского офицера! Та «сфера», в которую вы не можете проникнуть. И пусть его мозги свернули набок всякие террористические идеи, он до конца дней останется офицером с определенным складом ума. Многие решения принимаются им на подсознательном уровне. А что там главенствует, трудно предположить. Но «офицерская сфера» непременно присутствует. Даже сейчас, навскидку, я могу указать вам на существенные ваши... э... недоработки. Например, почему вы зациклились на заводе СМП? Да-да, именно там спускают новую лодку, туда приезжает президент... А вы обратили внимание, что, если передвигаться по Северодвинску на транспорте, от проходной СПМ до проходной «Звездочки» часа полтора, зато по воде их разделяет лишь небольшой канал метров двести шириной? Две минуты на катере! А чтобы попасть на территорию завода – например, «Звездочки» на Яграх, – достаточно одеться в ватник и на дальнем пустыре Южных Ягр пройти в дыру в заборе? В свою бытность здесь юным офицером я проделывал без всякого напряжения оба эти пути: и через дырку, и на катере за пол-литра спирта. И, если бы сейчас мне такое понадобилось, ноги сами привели бы меня в нужное место.

– Командир, – Галя отреагировала первой, – а ведь Сергей прав! У нас, конечно, нет времени поработать с персоналом еще одного завода, как с СМП, но ведь террористы могли устроиться и на «Звездочку», точно зная, что искать там станут в последнюю очередь... Если вообще станут.

– Вот это маленький пример мышления Азера не со шпионско-террористической точки зрения. Хотя я практически не сомневаюсь, что их люди обязательно работают на каком-то из заводов. На это тоже указывает несколько причин. Хотя...

– Ну-ну, договаривай! – Теперь Талеев выглядел даже каким-то обреченным.

– Есть еще одно подразделение. Внутренний канал, который разделяет территорию заводов и является, по сути, одним из рукавов устья Северной Двины, служит местом стоянки для множества судов – как с одной, так и с другой стороны.

– Это я видел.

– А заметил, что по нему всегда курсируют несколько самых разных плавсредств: катера, перетаскивающие небольшие баржи, просто катерки, буксиры для швартовки и вывода судов, сборочные емкости и чистильщики?.. Так вот, это – дивизион вспомогательных судов. Хотя не уверен, что именно так он сейчас называется. Как и не знаю, в чьем непосредственном подчинении он состоит. Дело в том, что даже на моей памяти его начальство несколько раз менялось. А может, теперь это и не начальство, а уже хозяин. Даже обслуживающий персонал – матросы, диспетчеры, разнорабочие – был то военным, то гражданским, а то и вовсе смешанным. Подчинялись они то СМП, то «Звездочке», то их делили в загадочной пропорции между этими гигантами, а как-то вообще подчинили напрямую командованию Беломорской базы! В такой мутной воде – хорош каламбурчик, а? – можно и людишек пристроить, и груз любой так припрятать...