Мы вернемся

Крис и второй амбал вышли вперед, довольно посмеиваясь. В их ухмылках было столько похоти и самодовольства, что Элис пожалела о том, что в этот раз ее сознание почему-то оставалось на плаву. Вот сейчас она хотела бы провалиться в спасительное небытие. Боль, что пронизывала все тело, вполне способствовала этому, но ее предусмотрительно окатили холодной водой, оставляя в сознании, чтобы мучения не пропали даром.

– Ну что, кто спереди, а кто сзади? Хочешь опробовать ее поганый ротик? – Агами уже расстегивал ширинку, скалясь и облизывая губы. На Элис снова накатила тошнота. Она уже могла в красках представить, что будет дальше. И в этот момент она сдалась, сломалась, как тогда, в больнице, перед лицом болезни. Она ничего не могла сделать, как-то противостоять мужчинам, которые собирались над ней надругаться. Она даже отключиться не могла, черт побери! Оставалось только смириться, стать куском мяса, отключить все чувства и эмоции, иначе она просто сойдет с ума. Для нее это было слишком.

– Давай поднимайся! – Крис грубо поднял ее за разорванную рубашку, поставил на трясущиеся ноги, поддерживая за живот. Он копошился там сзади, стягивал с нее пижамные штаны, мял грудь, заставляя кричать от боли. Когда он резко в нее вошел, причмокивая и крича какие-то мерзости под гомон своих напарников, Элис повисла безжизненным телом. Эван, сорвавший голос и стерший руки почти до кости, выглядел почти так же. Он взглядом молил ее простить его за беспомощность и все это, но Элис понимала, что ее вины здесь не меньше. Она окровавленными губами улыбнулась ему, в то время как ее грубо схватил Агами, пытаясь проникнуть ей в рот, пока Крис толкался в ней, делая свое грязное дело. Она чувствовала каждое мерзкое прикосновение к ее коже, каждое болезненное движение и мечтала только о том, чтобы отключиться. Но по закону подлости именно сейчас ее сознание цепко держалось за реальность, запечатлевая каждую бесконечную секунду в памяти, чтобы потом вытянуть наружу в самый неподходящий момент. Если это все когда-нибудь закончится, конечно.

– Оставь ее в покое! – Голос, знакомый до полутона, прозвучал так внезапно, что Агами дернулся, выпуская лицо Элис. Так же внезапно он получил пулю в лоб от держащей в руках дробовик Вик. Она смотрела на всех людей с таким презрением, что у Элис мурашки побежали по спине. Такую Вик боялась даже она, несмотря на то что Виктория была ее спасением. Агами рухнул прямо перед Элис, глядя на нее остекленевшими глазами. И ничего в ней не дрогнуло, не возмутилось убийству человека. И не потому, что завтра он снова оживет – это как раз и огорчало. Элис желала этой смерти, она была ее немым соучастником, и не жалела ни о чем. Будь у нее силы, она бы плюнула ему прямо в мертвое лицо.

– Подонок! – Вик без предупреждения выпустила пару пуль в Криса. Тот взвыл, скорчился, а потом рухнул на Элис, заливая ее своей горячей мерзкой кровью. Она повалилась на пол, взыв от боли в руках, когда к ее собственному весу добавился еще и вес мертвого амбала. Тут из-за спины Вик показались знакомые лица: Ветер, Астор, Сэм – весь в синяках и ссадинах, но решительный до невозможности отряд Виктории, практически в полном составе, еще какие-то люди… Элис слышала крики и выстрелы, пока ее – голую и кровоточащую – отвязывали и заворачивали в чью-то куртку. Так же, как и Эвана, который на последнем дыхании рвался к ней – спасти хотя бы сейчас, убедиться, что она в порядке, что она смогла продержаться, и молить о прощении. Но Элис уже плохо понимала, что происходило, пока не услышала крик. Когда она все же смогла сфокусироваться и увидела Астора, ее охватил ужас: он прижимал к груди руку – оттуда, где должна быть кисть, хлестала кровь. Ему отрубили руку! Элис замычала, понимая, что так теперь будет навсегда, что смерть в этом мире исправить можно, а вот такое – нет. Слезы покатились из глаз, смешиваясь с кровью, обжигая и причиняя новую боль, но Элис не чувствовала ничего, она вся растворилась в переживаниях за Астора, который непонимающе смотрел на свою руку. А затем прогремел выстрел, после которого стало как-то внезапно тихо. Элис боялась повернуться, но все же пересилила себя. Стю, который держал ее на руках, выругался сквозь зубы: на них огромными глазами смотрела Вик. Она как-то неестественно пятилась, прижимая к своему животу руки. По пальцам бежала кровь – от ее вида Элис снова замутило. Штаны и водолазка Вик набухали, становились бурыми с такой скоростью, что сомнений в исходе не оставалось. Вик криво усмехнулась, обнажая зубы, окрашенные кармином: