Мы вернемся за подснежниками

Ничего этого Марсель сделать не может. Она похожа на солдата, которого забыли в окопе. Она должна ждать. Ждать с одной мыслью: “Если он не придет в течение часа, значит, случилось несчастье”. И может быть, она никогда не узнает, как оно случилось.

Проходит минута за минутой, а женщина сидит в кухне перед двумя пустыми, безнадежно пустыми приборами.

Шаги на лестнице.

Ключ поворачивается в замке.

Марсель кажется, что ее сердце сейчас разорвется. Это он, Рэймон.

Она бросается ему на шею и уже не может сдержать слезы.

- Ну, маленькая моя, ну что такое? - говорит Рэймон, сжимая ее в объятиях и нежно целуя.

- Что с тобой?

- Мне было так страшно.

- Чего?

- Я думала, ты арестован.

- Во второй раз за эти дни меня считают арестованным. Как видишь, на мне это не отражается. Ты узнала что-нибудь о мальчике?

- Твоя мать приведет его в сквер в следующий четверг.

- Хорошо. Я сделаю все, чтобы повидать его.

- Куда ты?

Рэймон вышел на лестницу и тотчас возвратился с велосипедом на плече.

- Велосипед принес.

Лицо Марсель освещает улыбка.

- Дело сделано? - спрашивает она.

- Нет, будет сделано. Улыбка сразу застывает.

- Когда?

- Завтра.

- А какое дело?

- Скоро узнаешь.

Но Марсель уже овладела собой, следует взрыв возмущения:

- Ах, вот что! Мы, женщины, годимся только на то, чтобы ждать и плакать? Слушай, раз ты начал говорить, надо договаривать! Есть вещи, которые меня не касаются, но то, что мы сделали вместе, дает мне право требовать, чтобы меня не отстраняли. Что бы ты ни делал, я не желаю больше сидеть дома и ждать…

- Мы встретимся с тобой завтра в восемь. По всей вероятности, я дам тебе небольшой пакет, и ты сейчас же отнесешь его в тайник.

- В какой?

- Который известен только нам с тобой.

- Где я должна быть?

- В нашем кафе у Орлеанской заставы. Ты довольна?

- Да. Поцелуй меня еще раз.

*

Рэймон уже дома, но Мишель еще бежит по улице: он опаздывает. Уже полчаса, как он должен был вернуться. Подготовка к операции в Сент-Ассизе заняла больше времени, чем предполагалось. Нужно было добыть всем велосипеды. Мишель получил свой только поздно вечером. Пришлось собирать рыболовные принадлежности, а затем проверять и распределять оружие. Все это потребовало многих встреч и бесконечной беготни. Кроме того, он вынужден был отнести велосипед и оружие к одному из друзей, чтобы забрать их завтра перед отъездом.

Теперь все в порядке. Мишель со спокойной совестью медленно поднимается по лестнице к себе домой. Если бы Жюльетта подозревала, что будет делать завтра ее муж! Мишель обожает свою жену и ни за какие блага не согласится, чтобы она делила с ним все страхи и тревоги. До сих пор он не проговорился ей ни разу, что принимает участие в боевых операциях. Довольно с нее забот о малышах и хозяйстве.

Все это, конечно, не облегчает работы Мишеля. Даже перед женой он должен как-то сочетать видимость легальной жизни с обязанностями подпольщика.

Зато когда по вечерам он возвращается к своей молодой жене и двум детям - какая разрядка! У него дома так хорошо, так уютно! В теперешние смутные времена - это оазис, где он набирает сил, как отпускник, приехавший с фронта.

Чем же объяснить сегодня вечером свое опоздание? Что скажет жена, ведь она утром просила его прийти непременно вовремя? К обеду должен быть кролик. Кролик, жаренный в масле, с картошкой. Это конек Жюльетты, а Мишель любит поесть.

“Ну и нагорит же мне!” - думает он, открывая дверь.

- Нехорошо, нехорошо это с твоей стороны, - говорит жена, когда, вытерев ноги, он входит в маленькую столовую.

- Папа!

Пятилетний Пьерро и его трехлетняя сестренка Лили бросились к нему одновременно. Мишель берет обоих на руки.

Жюльетта ушла на кухню, обиженно поджав губы и не поцеловав мужа. Ее дурное настроение прорывается, когда она ставит дымящуюся суповую миску на тщательно накрытый стол.

- Все-таки обидно, что ты опаздываешь, как раз когда в кои-то веки есть что-то вкусное. Это у тебя входит в привычку с некоторых пор.

- Мне надо было повидать товарища…

- Ну конечно! Всегда какие-то товарищи, а с женой считаться не надо!

- Что ты говоришь, подумай!

- Картошка подгорела, а кролик пережарен. Очень мило!

- Да не расстраивайся ты из-за своего обеда, я же знаю - все будет прекрасно.

- Ты так к этому относишься, что не стоит стараться.

Пока Жюльетта усаживала малышей, Мишель уже сел и начал есть.

- Суп замечательный.

Лили, с салфеткой, повязанной вокруг шеи, стучит ложкой о тарелку.

- Ешь суп, Лили, - нетерпеливо говорит мать, - он остынет. Осторожнее, Пьерро, не задень стакан, опрокинешь.

Жюльетта пошла за кроликом.

- Я хочу ножку, мама! - кричит Лили, стуча по столу.

- Съешь сперва суп. Пьерро, говорю тебе, осторожней, не задень стакан.

- Не хочу больше супа, - не унимается Лили.

- Погоди, я сейчас найду тебе ножку, - говорит отец, выбирая кусок в кастрюле.

- Что же ты не заставил ее съесть суп? Она почти не прикоснулась к нему!

- Ты видишь, она больше не хочет.

- Конечно, она знает, что ты всегда на ее стороне. Пьерро, в последний раз говорю тебе, осторожней!

Но, конечно, этот озорник Пьерро так неловко протягивает тарелку, что опрокидывает стакан.