«Мы все учились понемногу...»: Учебное пособие по синтаксису для старшеклассников и абитуриентов

Елена Александровна Барутчева «Мы все учились понемногу…»: Учебное пособие по синтаксису для старшеклассников и абитуриентов

Предисловие Алгебра гармонии

Объясняя школьникам роль пунктуации в русской грамматике, я часто вспоминаю рассказ Паустовского, где говорится о начинающем литераторе, который принес в редакцию свою первую статью. Она была единодушно забракована, и только один старый «газетный волк» пообещал помочь дебютанту – выправить материал, не изменив при этом ни единого слова. Наутро молодой автор не поверил своим глазам: статья обрела четкость, яркость, экспрессию и стиль, действительно не потеряв ни единого слова! «Я расставил знаки препинания», – объяснил старый газетчик.

Таким образом, изучая синтаксис русского языка, стихию сложную, непоследовательную и неоднозначную, как всякое живое явление, следует помнить о смысле всех этих головоломных тире, запятых и кавычек. Они как ноты, помогающие исполнить мелодию авторской мысли. Не случайно ведь по характеру фразы или периода, по ее дыханию (длинному или короткому), по эмоциональности, по изяществу или разветвленности, по музыке мы часто можем узнать Чехова или Толстого, Фета или Некрасова, Бабеля или Горького.

Синтакоис Пушкина – это свободный, живой поток, казалось бы, не управляемый ничем, кроме пламенного темперамента и неудержимой фантазии поэта, и в то же время – логически совершенная система, подчиненная всем правилам языка, которому так преданно служил поэт. На тему синтаксиса Пушкина написано множество трудов, но не было еще учебника, где его произведения были бы единственным материалом, иллюстрирующим различные случаи русской пунктуации. «Зачем такое однообразие? – возражали мне. – Ведь проще – и интересней! – подбирать примеры из творений разных авторов – Тургенева, Лермонтова, Толстого, Гоголя, Булгакова, Бунина… вон их сколько!..» По этому принципу и построено большинство учебников. И в них многочисленные классики становятся иллюстрацией к грамматическим правилам, точкой приложения обособленных обстоятельств или употребления тире. От «пользователей» этих учебников ускользают характерные особенности того или иного автора, все они сливаются в одно бесконечное упражнение. В нашем учебнике, наоборот, правила грамматики служат раскрытию мысли одного автора – Пушкина, и постепенно мы начинаем понимать логику его предложения – и законы языка.

В год пушкинского юбилея наша «любовь» к Пушкину достигла пугающих размеров. «Пушкин – наше всё» стало удручающим штампом. Истинное же знание его поэзии, как и раньше, остается уделом – увы – немногих. Нельзя любить не зная, не понимая смысла строки, не чувствуя интонации живого поэта. Я не льщу себя надеждой, что, сделав все упражнения из моего учебника, вы немедленно познаете все творчество Пушкина, но так хочется, чтоб его слова еще раз зазвучали у вас в ушах, чтобы ваша рука повторила его строки, выписывая их в тетради, чтоб даже против воли своей вы постигли этот «непостижимый для ума» дух его поэзии, чтобы пропитались ею, как губка водой; чтоб, наконец, размышляя над тем, куда поставить запятую, вы вдумались в смысл знакомых с детства, а порой, к сожалению, незнакомых вам строк. И тогда, возможно, вы согласитесь с Пушкиным, что «следовать за мыслями великого человека – наука самая занимательная».