Мыловарня леди Мэри

Он послушно сел, навалившись спиной на стену, и позволил мне, наконец-то, заняться его рукой. Я осторожно, стараясь не причинить лишней боли, распорола рукав от манжеты до подмышки. Хорошо, что шили здесь вручную, стоило подрезать одну ниточку и края ткани расползались практически сами. Закатала промокшую от крови ткань до плеча.

Белая нижняя рубашка стало красной от крови и облепила руку. С ней я уже не возилась, одним взмахом ножа располосовала от запястья до плеча, отрезала пропитанную кровью ткань и швырнула на пол. Жених только и успел открыть рот, чтобы возмутиться. Но было уже поздно.

А я увидела рану. Один единственный узкий, но глубокий прокол на внутренней стороне плеча, чуть выше локтя... темно-красная кровь вытекала оттуда обильно, но равномерно...

- Венозное кровотечение, - забормотала я себе под нос, чтобы справится с внезапно навалившимся страхом. А вдруг я не смогу? - Первая помощь при венозном кровотечении, - откуда-то из глубин памяти, всплыли конспекты по ОБЖ, - заключается в наложении твердой давящей повязке на рану. В случае сильного кровотечения, возможно наложение жгута выше раны.

Я бормотала эту фразу, как заклинание, накладывая жгут из пояска, снятого с собственного платья, осторожно промывая рану, переставшую кровоточить, отваром ромашки. Еще теплым. Видимо, Евстигней приготовил его буквально только что. Меня всю трясло и пальцы мелко дрожали, прикасаясь к бледной коже. Намазала вокруг прокола медом, который применялся здесь в качестве антисептика, и наложила тугую повязку, затягивая рану.

- После чего необходимо доставить пострадавшего в больницу, - закончила я оказывать

первую помощь... и только сейчас поняла, что никакой больницы дальше не будет. Я, черт возьми в мире, где ее не существует... Меня затошнило от ужаса.

- Спасибо, Мария Львовна, - улыбнулся бледный до синевы жених, - вы молодец.

Я с трудом сфокусировала взгляд на его лице... Кажется, меня накрывает запоздалая реакция...

- Маша? - встревожился он, заглядывая мне в глаза, - все хорошо, моя девочка, все уже закончилось...

Он обхватил меня здоровой рукой и усадил себе на колени. Я уткнулась в его плечо и разрыдалась, выплескивая накопившееся эмоции. Он прижимал меня к себе и шептал что-то, что должно было меня успокоить. А мне больше всего хотелось стукнуть его за то, что рисковал жизнью из-за каких-то глупых слов.

14

Пир в этот день пришлось заканчивать без жениха, выполняя нелегкую роль хозяйки средневекового банкета. После того, как все наелись, вывела гостей в другую залу, где они могли занять себя развлечениями по вкусу. В одном уголке тихо пел менестрель, в другом мужчины сдержанно переговаривались, играя в шахматы, в центре танцевали под звуки незатейливой музыки: Танцы оказались совсем не такие, каким меня обучал учитель танцев, а больше похожими на своеобразные хороводы. Скорее всего тоже традиционные, как и все наше сегодняшнее празднество.

Я, переодевшись и умывшись холодной водой, чтобы не видно было припухших глаз, ходила от кучки к кучке, стараясь не допустить конфликтов. Еще одной дуэли я бы не выдержала. Но, кажется, кровожадность гостей была удовлетворена, и никто больше особенно не нарывался на ссоры.

Менестрель оказался хорош. Красив, обаятелен и так сверкал синими глазами из-под длинной челки цвета пшеничной соломы, что девушки всех возрастов млели и беспрестанно улыбались.

- Хозяюшка, - поймал он мой взгляд и стрельнул белозубой улыбкой, когда я в очередной раз подошла, чтобы проследить, как идут дела, - вы снова нас покидаете? Вам не по вкусу мой голос?

Голос у менестреля был так же прекрасен, как и внешность. Глубокий, теплый баритон, которым он к тому же владел просто виртуозно, то проговаривая слова баллады на манер рэпа, то разукрашивая пение переливами и трелями, достойными оперной дивы.

- Почему же, - ответила я, - вы прекрасно поете. Мой жених был прав, когда говорил, что мне понравится ваше выступление. Но к сожалению мой долг хозяйки пира велит в очередной раз вас покинуть...

Я забыла про этот разговор буквально тут же, поглощенная своими заботами. Когда гости окончательно устали и разбрелись по выделенным комнатам, пошла спать и я. Кажется я заснула раньше, чем мама-Васка сняла с меня платье.

Среди ночи меня разбудил тихий, но настойчивый звук: кто-то тихо скребся в дверь. Не знаю, чем я думала, но возможно спросонья просто не сообразила где я и что происходит, но я встала и, накинув теплый халат, в замке было прохладно, открыла дверь в свои покои.

- Госпожа баронесса, Мария Львовна, - жарко зашептал, хватая за руки обескураженную меня, наглый менестрель, - вы поразили меня в самое сердце... Я не могу спать, не могу есть-пить, все время думаю только о вас. Позвольте провести эту ночь с вами, чтобы потом я хранил эти воспоминания, как самые дорогие каменья...