Мыс альбатросов (СИ)

В груди Тео шевельнулось что-то вроде уважения к однокурснику, но от этого Драко не перестал быть занозой в заднице. Или меньше ныть. Или быстрее освобождать ванную.

Орден Феникса никак о себе не напоминал. Теодор получил зачарованный галлеон, и иногда Гермиона присылала ему сообщения — скупые уведомления на ребре монеты.

Так минули первые весенние месяцы. Панцирь Драко потихоньку трескался. Теодор всё чаще ловил друга на просмотре кулинарных шоу, которые напоминали ему о зельеварении и были понятны даже потомственному чистокровке, но какие мысли возникали в голове Драко, Тео с уверенностью сказать не мог. До одной майской ночи.

*

Первого мая он крепко спал, что случалось с ним до обидного редко. Вопль Драко заставил полусонного Нотта выскочить в коридор их крохотной квартирки. Малфой стоял в дверях и выглядел как взъерошенное чучело гарпии.

— Поттер сейчас в Хогвартсе! — выпалил Драко. — «Дозор» только что объявил. Тёмный Лорд тоже на территории школы!

Тео не тешил себя иллюзией насчёт Поттера — он никогда особо не верил в его победу. Этим утром взойдёт солнце и осветит всё тот же мир, в котором Тёмный Лорд будет уничтожать и принижать неугодных ему волшебников. Это обыкновенный прагматизм, реальный взгляд на вещи. Тео не мог себе позволить мечтать попусту. Единственное, на что он надеялся, так это на то, что Гермионе удастся спастись.

— Орден, скорее всего, соберёт последние силы, чтобы нанести по нему удар, — задумчиво сказал Тео, поглядывая на новенькую волшебную палочку. Он даже не понял толком, насколько та послушна — соваться с ней в гущу боя было слишком рискованно.

— Орден, Пожиратели смерти, — торопливо выдохнул Драко, — все там!

— Ты же не собираешься отправиться в Хогвартс? — нахмурившись, спросил Нотт.

— Пусть сами разбираются, чья палочка длиннее, а я отправляюсь домой — в мэнор!

— Каким образом? Даже отыскав камин, ты не сможешь туда прорваться.

— Мы аппарируем к воротам.

Тео фыркнул, не сдержавшись.

— Мы?!

— Мы, — утвердительно кивнул Драко. — Сейчас всё внимание Тёмного Лорда сосредоточено на Поттере, и у нас появился шанс.

— Шанс на что, Драко? — обомлел Теодор. — Твой отец сейчас наверняка в Хогвартсе.

— Но моя мать наверняка нет! К тому же в подвалах мэнора полно пленников. Я не знаю, какую участь им уготовил Тёмный Лорд и как закончится сегодняшняя битва, но мы можем их вызволить, мы можем спасти их, Тео, — в осанке Малфоя появилась гордость, глаза засверкали, как у его чокнутой тётки, чем-то потусторонним, истинно блэковским. — То-то Тёмный Лорд и Белла удивятся! Пусть знают, что я, всего лишь сквиб, приложил к этому руку! Что я — не трус!

— Очнись, Драко. Нам не пройти через ворота, если в твоём поместье остался хоть один человек «Сам-Знаешь-Кого».

— А кто сказал, что мы пойдём через ворота? — сказал Малфой, и впервые за долгое время Тео увидел на его лице знакомую малфоевскую ухмылку.

*

Они бесшумно двигались вдоль ограды. Ветка больно оцарапала Тео руку — до этого ему удавалось аккуратно отодвигать ветви, но он сдержал готовое сорваться с языка ругательство. Драко двигался куда увереннее.

Сквозь дыры в пологе леса, обступавшего мэнор, серебристыми потоками струился лунный свет.

Статуя девочки, прижавшей палец к губам, пряталась в тени распустившего почки кустарника. Ночной ветер будоражил листву над её головой.

— Здравствуй, Лу, — прошептал Драко с нежностью в голосе. — Я вернулся.

Каменная ладошка, до этого сжатая в кулачок, распрямилась и потянулась навстречу Малфою через решётку.

— Возьми её за руку, Тео, и Лу проведёт тебя на ту сторону парка.

Нотт послушно исполнил указание Малфоя. Рука статуи оказалась необычайно холодной, а перемещение через прутья ограды — сродни проходу под ледяным душем. Тео словно только что обменялся рукопожатием с призраком, а может, так оно и было.

Через секунду Драко уже стоял рядом с ним в парке мэнора. Лу убрала палец от губ и улыбнулась, насколько может улыбаться мраморная статуя.

Все цветы в парке закрылись на ночь, зато их листья блестели так, будто были орошены звёздной пылью. В лужах стоялой воды на дорожках плавали сорвавшиеся за день лепестки. Красота наружная скрывала в себе внутреннюю гниль этого места.

Драко провёл Тео к восточному крылу дома. Дверь кухни поддалась после простейшей Алохоморы, и они вошли в особняк. Нотт потёр веки, чтобы быстрее привыкнуть к лишённому света помещению, но так ничего толком и не увидел. Малфой же не нуждался в Люмосе — он помнил здесь каждую мелочь.

Из кухни он вывел Нотта в длинный коридор и указал на немного выступающий из кладки в стене камень.

— Если нажать здесь, то откроется спуск вниз, к камерам. Я никогда там не был, так что…

Вдруг пальцев Тео коснулось что-то мокрое. Он отдёрнул руку и отшатнулся к стене. Два жёлтых мутных глаза таращились на него из темноты.

Драко издал смешок.

— Тише. Это Герд — охотничий пёс отца. Он уже старичок, почти не видит.

— Я чуть не околел от страха, — пробормотал Нотт, приходя в себя.