Мыс Черных сов

— Именно! — Зина тоже старалась говорить все так же резко. — Это приказ.

— Приказ? — опешил Цапко.

— Разумеется. Вы думаете, я пришла к вам от своего имени? — усмехнулась Зина, не сумев скрыть охватившую ее горечь. — Вы прекрасно знаете, на кого я работаю! И вы тоже давали обязательство работать на нас!

— Вы ошибаетесь, — старик стал белым как мел.

— Разве? А кто давал расписку, согласие на добровольное сотрудничество со следственным органами НКВД? — наугад спросила Зина.

— Чего вы хотите? — Голос Цапко совсем упал, и она поняла, что попала не в бровь, а в глаз.

— Вы слышали! Я хочу, чтобы мы с вами произвели это вскрытие именно сейчас!

— Но я не готов… Нет подходящих реактивов… Сегодня был тяжелый день…

— Не смешите меня! Все реактивы, конечно, в наличии. А вскрытие буду проводить я. Вы будете мне ассистировать.

— Ну знаете! — возмутился Цапко.

— Знаю! — отрезала Зина. — Больше вас знаю, поэтому и сказала, что буду производить вскрытие.

— Но я все равно не готов…

— Если вы будете юлить и откажетесь подчиниться моему приказу, я велю вас арестовать, — Зине противно было произносить эти слова, но другого выхода у нее не было.

— Вы чудовище! Просто чудовище, — прошептал Цапко.

— Вы тоже, — отрезала Зина, и это было абсолютной правдой. Старик был точно таким же, как она. Он тоже подчинялся существующим законам: либо доносишь ты, либо доносят на тебя.

Зине вдруг подумалось, что все они, люди этого времени, напоминают сорную траву. Превратившись в сорняки, в мусор, они так стремятся выжить, что пробиваются даже среди камней.

— Хорошо, — голос старика прозвучал глухо, — повторите имя.

— Мария Игнатенко, — безразлично, как имя совершенно чужого человека, произнесла Зина, при этом на лице ее не дрогнул ни один мускул. — Пусть санитары подготовят тело. Я переоденусь.

Она подошла к столу, включив всю свою силу воли, мгновенно активизировавшую профессиональные качества, когда она не раз смотрела в лицо смерти. Перед ней словно лежало всего лишь одно из тел. Что бушевало в душе Зины под маской этого профессионального безразличия, не догадался бы никто и не понял бы никто. Чтобы выполнить все верно, Зина постаралась отключить сердце.

Это было возможно. Ведь единственным способом понять, что произошло с Машей, было узнать правду. А что могло показать эту правду, как не вскрытие?

Одновременно с профессиональными манипуляциями Зина брала образцы тканей, чтобы отдать их на анализ Тарасу. И ей было плевать, что Цапко украдкой наблюдает за ней.

Первоначально все шло к тому, что это была передозировка снотворного. Только к середине вскрытия Зина вдруг поняла, что что-то идет не так! В печени присутствовали следы барбитуратов. Однако они полностью отсутствовали в желудке и кишечнике. Зина несколько раз проверила себя, но ошибиться не могла!

— Что вы делаете? — не выдержал Цапко.

— Я не понимаю. Если она съела огромную дозу таблеток утром, и наступила смерть от передозировки препарата, то они не были бы усвоены печенью, а остались бы в желудке! На то, чтобы таблетки усвоились печенью, просто не было времени! Однако поражение печени налицо, а в желудке никаких следов нет.

— Зачем вы все усложняете? Смерть наступила от передозировки барбитуратов! — рассердился Цапко. — Это самоубийство!

— Я не спорю. Но я не могу объяснить этот странный факт…

— Значит, не надо его объяснять!

Вскрытие было закончено. Тщательно вымыв руки и переодевшись, Зина вернулась в ординаторскую, за свой бывший стол, вырвала из блокнота, лежащего уже на чужом столе, чистый лист и принялась записывать мучающие ее вопросы прямо по горячим следам.

1) Почему препараты усвоились печенью, если для всасывания не было времени?

2) Почему не обнаружено следов барбитуратов в кишечнике и желудке?

3) Почему в крови нет высокой концентрации соответствующих химических составляющих, если предположить, что таблетки не были проглочены, а вещество было введено путем инъекции?

4) Если сделали смертельную инъекцию, и барбитураты были введены в кровь через шприц, то почему на теле нет следов укола? Кожный покров абсолютно целый. Как были введены барбитураты?

5) Почему концентрация рвотных масс была недостаточной, и в составе нет ферментов, присутствующих в слизистой оболочке желудка?

6) Почему деформирована прямая кишка, а на входе существуют трещины и механические повреждения? Это единственное повреждение на теле, которое не поддается логическому объяснению. Как оно возникло, если, судя по составу фермента на слизистых оболочках, анальный секс перед смертью был полностью исключен?

7) Почему в кишечнике практически полностью отсутствуют каловые массы, если в желудке обнаружены следы пищи, которая была принята покойной утром, до наступления смерти?

Зина тщательно записала все эти вопросы. Затем ушла из морга. На следующее утро она собиралась поехать к Тарасу. Но и дома она не находила себе места. Обложившись книгами и справочниками, которые были в квартире, Зина принялась читать все про барбитураты.