Мыс Черных сов

Он вышел на Госпитальную, пошел вниз по направлению к Еврейской больнице, затем свернул на Болгарскую. Прошел два дома и вошел в третий, небольшой двухэтажный дом. К счастью, ворота были открыты.

Зина и Саша успели разглядеть, как старик прошел через весь двор, свернул направо и вошел в подъезд двухэтажного каменного флигеля. Они подождали минут пять, но новые окна в доме не зажглись. В доме, когда туда вошел таксидермист, свет горел только в двух окнах на первом этаже. Очевидно, именно туда он направлялся, в квартире его кто-то ждал.

Зина почувствовала себя так, словно выиграла миллион. Она потащила Сашу к окнам, заглянуть внутрь этой квартиры. Но едва они подошли, как скрипнула дверь парадной.

Зина с Сашей мгновенно метнулись за дом, вжались в стену. Увидев, кто вышел из парадной, Зина едва сдержала крик. Через двор быстро шла… Юна, та самая лжехозяйка дома на Фонтанской дороге, в котором умерла Маша Игнатенко!

— Вот это номер… — присвистнул Саша.

Когда Юна вышла на улицу, Зина быстро приблизилась к освещенным окнам. К счастью, штор не было. Старик-таксидермист расхаживал по пустоватой жилой комнате, нервно заламывая на ходу свои длинные тонкие пальцы.

ГЛАВА 20

— Выходит, этот старик, эта мерзкая мокрица… тоже причастен к убийству Маши? — Саша Цимарис замедлил шаг, в глазах его был вопрос.

Когда они еще следили за лавкой старика, Зина вкратце рассказала ему то, что узнала о смерти Маши. Саша был поражен.

— Значит, причастен… — кивнула она.

Они быстро шли по Госпитальной по направлению к Привозу. У обоих не выходило из головы страшное открытие — появление Юны, которая нежданно-негаданно свалилась им на голову.

— За что убили Машу? Кому она сделала хоть что-то плохое? Более безобидное существо сложно себе представить! — с возмущением воскликнул Саша.

— Поиски жениха, — в голосе Зины прозвучал металл, — Машу убили потому, что она искала своего Леню и подняла шум. Деньги, дом — все это было ловушкой. Они вернули себе те деньги, эти твари, с которыми заманили Машу на смерть.

— Надо было ее поймать, эту Юну! — в голосе Саши прозвучала злость.

— И что бы мы сделали? Как бы мы доказали, что она причастна к убийству? Да и убийства-то никакого нет! — горько усмехнулась Зина. — Нас бы самих арестовали за то, что мы на нее напали! А в такое время, как наше, в тюрьму лучше не попадать!

— Ты смерть Маши расследуешь? — Саша вдруг остановился, повернулся к ней, и Зину поразило выражение его глаз — он смотрел на нее с каким-то восторгом, трудно объяснимым восхищением, которое ну просто никак не укладывалось у Зины в голове. — Ты именно это делаешь, так?

— Да, — подтвердила Зина, ведь лгать было бессмысленно, они оба слишком далеко зашли, — я хочу узнать, кто это сделал и почему. Я хочу, чтобы смерть Маши не сошла им с рук.

— Я с тобой. Чтобы ты ни сделала сейчас, ты можешь на меня рассчитывать. Если тебе нужна помощь, я с тобой.

— Спасибо! — У Зины немного отлегло от сердца, она действительно была рада, что расставила все точки над «1». Если ей понадобится помощь Саши, теперь она сможет обращаться к нему без стеснения.

— И тогда у меня к тебе встречное предложение, — Цимарис лукаво улыбнулся. — Как ты смотришь на то, чтобы обыскать лавку этой мокрицы, этого паршивого старика?

— Что? — Зина буквально потеряла дар речи.

— Он в своей берлоге на Болгарской. Лавка в такой час пуста. Открывается наверняка простым ключом! Почему бы нам не попробовать ее обыскать? — Глаза Саши уже горели охотничьим азартом. — Мы можем найти что-нибудь интересное. И увидеть, что за труп ему принесли. Даже если он уже успел засунуть его в чан с кислотой. Ну, решайся! Второго такого шанса не будет!

— Подожди… — Зина пыталась соображать здраво, но предложение Саши привело ее в замешательство. — Ты хоть понимаешь, что это уголовное преступление? Если нас поймают, то посадят в тюрьму за грабеж!

— Да кто поймает? Ты хоть раз на ночном Привозе милиционера видела?

— Я не хожу по ночному Привозу.

— Так и я не хожу. Но ведь сегодня же мы оба с тобой все видели.

— Ладно, — решилась Зина, — предложение хорошее. Но как мы откроем замок?

— Попробую простым гвоздем. Думаю, его можно найти.

— Ты умеешь замки гвоздем взламывать? — не поверила Зина своим ушам.

— Сосед научил, — засмеялся Саша. — Мое детство прошло ведь на Молдаванке. У меня был легендарный сосед, который застал еще времена Мишки Япончика. Пацанва за ним табунами ходила. Мои родители были врачами. Как всех детей в еврейских семьях, они заставляли меня играть на скрипке. А я бросал скрипку и вылезал в окно. Мне так хотелось быть не похожим на самого себя — толстого еврейского мальчика в очках и со скрипкой, я так мечтал об уличной романтике, что научился ругаться матом и курить. Этот сосед учил пацанов воровать, вскрывать замки. К счастью, мои родители переехали на другую квартиру, и с уголовным миром было покончено.