Мыс Грома

— Сейчас посмотрим по карте, сеньор. — Следом за ним Сантьяго поднялся на ходовой мостик. Подойдя к столику, на котором лежала карта, Серра включил верхний свет. — А-а, вот это где.

Слегка нахмурившись, Сантьяго бросил взгляд на карту.

— Диллон с компанией сейчас направляются туда. С первыми лучами солнца они собираются начать погружение. Можем ли мы как-нибудь опередить их, если отправимся прямо сейчас?

— Сомневаюсь, сеньор, к тому же путь предстоит в открытом море. Они заметят «Марию Бланко» на расстоянии многих миль.

— Понимаю. К тому же, как мы на днях убедились, они вооружены. — Снова посмотрев на карту, он кивнул. — Нет, думаю, мы дадим им возможность проделать всю работу вместо нас. Если они добьются успеха, то настроение у них улучшится. Обратно на Сент-Джон они отправятся на седьмом небе от счастья и, возможно, даже немного ослабят бдительность, ибо будут думать, что победа на их стороне.

— И что тогда, сеньор?

— Мы внезапно нападем на них, когда они будут возвращаться в Кэнил-бей. Может быть, это произойдет даже в коттедже. Посмотрим.

— Каковы ваши приказания?

— Мы отправимся обратно на Сент-Джон и бросим якорь у берегов Пэрэдайз-бич. — В радиорубке зазвонил телефон. — Это, наверное, снова звонит Альгаро, — сказал Сантьяго и двинулся к телефону, чтобы взять трубку.

Положив трубку, Альгаро повернулся к Герре.

— Они хотят дать этим подонкам возможность заниматься своим делом и сделать всю работу за нас. Мы нападем, когда они будут возвращаться.

— Мы вдвоем?

— Нет, болван, утром «Мария Бланко» снова встанет на якорь у берегов Пэрэдайз-бич. Там мы с ней и встретимся. А пока давай вернемся на катер и попытаемся немного поспать.

Голова Дженни, покоящаяся на подушке, свесилась набок. Она была очень бледна и даже не шевельнулась, несмотря на то что врач сделал ей укол.

— Что скажете, доктор? — спросила Мэри.

Врач покачал головой.

— На данном этапе невозможно сказать ничего определенного. Тот факт, что она не пришла в сознание, необязательно является плохим симптомом. Кости, судя по внешним признакам, целы, но возможность мелких переломов исключать нельзя. Посмотрим, как она будет чувствовать себя утром. Будем надеяться, что к тому времени она уже придет в сознание. — Он покачал головой. — Она упала с большой высоты. Я устрою так, чтобы ее перевели в больницу на Сент-Томасе. Там ей можно будет сделать рентгеновское обследование. Вы подежурите у нее сегодня ночью?

— Мы с Билли не сдвинемся с места, — заверила его Мэри.

— Хорошо. — Доктор закрыл чемоданчик. — При малейших изменениях дайте мне знать.

Проводив его, Билли вернулся в спальню.

— Тебе принести что-нибудь поесть, дорогая?

— Нет, ложись спать, Билли, а я посижу рядом с ней.

— Как скажешь.

Билли вышел. Мэри поставила кресло рядом с кроватью, села в него и взяла Дженни за руку.

— Все будет хорошо, малышка, — тихо сказала она. — Все будет хорошо. Мэри рядом с тобой.

В три часа катер попал в сильный шторм, проливной дождь проникал под навес над ходовым мостиком, его капли жалили больно, словно пули. Карни заглушил мотор.

— На время нам, пожалуй, лучше спуститься вниз.

Диллон направился следом за ним по трапу. Они вошли в рубку, где на одной из коек лежал Фергюсон, подложив себе под голову вещмешок. Зевнув, он выпрямился и сел на койке.

— Есть проблемы?

Под порывами ветра и дождя «Морской охотник» кренился на левый борт.

— Всего лишь шторм, — ответил Карни. — Через полчаса он выдохнется. А пока предлагаю устроить перерыв и выпить по чашечке кофе.

— Прекрасная мысль.

Диллон нашел термос и несколько кружек, а Карни достал пластмассовую коробку, где оказались сандвичи с ветчиной и сыром. Поглощенные едой, они некоторое время молчали, чувствуя связующие их воедино незримые узы. А дождь вовсю барабанил по крыше.

— Может, пора обсудить, как собираемся действовать, — сказал Карни, обращаясь к Диллону. — При погружении на глубину двадцать пять метров без декомпрессии запаса воздуха нам хватит на сорок минут.

— Стало быть, нырнуть во второй раз будет уже сложно?

— Я не очень разбираюсь в технических подробностях, — сказал Фергюсон. — Пожалуйста, объясните, что имеется в виду.

— Воздух, которым мы дышим, наполовину состоит из кислорода, а наполовину — из водорода, — начал объяснять Карни. — Когда мы погружаемся под воду, давление приводит к тому, что водород поглощается мышцами нашего тела. Чем глубже погружение, тем больше давление и тем больше поглощается водорода. Если находиться под водой слишком долго или слишком быстро подниматься на поверхность, в кровяных сосудах или тканях могут образоваться пузырьки — такие же, какие появляются тогда, когда вы встряхиваете бутылку содовой в своем клубе. Результат — так называемая кессонная болезнь.

— А как ее можно избежать?

— Прежде всего — путем ограничения времени нахождения под водой, особенно если вы ныряете в первый раз. Если придется нырять во второй раз, тогда, возможно, в целях безопасности сделаем остановку на глубине шесть метров.

— И что это значит? — спросил Фергюсон.