Мысли перед сном

Во дворе своего дома Артём знал практически всех детей, и все знали его. С кем-то гуляли вместе в одной компании, с кем-то просто пересекались. Из-за стеснительности сам мальчик по собственной инициативе практически не знакомился, но, подружившись ещё в раннем детстве с одной компанией, вместе с ней обретал новых друзей. Не получается вспомнить, кто стал самым первым другом и как произошло знакомство, скорее всего они начали общаться, ещё копошась в песочнице. Воспитанный мальчик старался со всеми поддерживать хорошие отношения, поэтому и в ответ получал то же. С новыми знакомыми он по началу вёл себя неуверенно и отстранённо, но, когда привыкал, становился более открытым и дружелюбным. Свою неуверенность в присутствии малознакомых людей Артём всегда пытался скрыть чувством юмора, стараясь отшучиваться для снятия своего внутреннего напряжения и расплываясь в неконтролируемой улыбке от стеснения. Шутки и сияющее лицо лучше располагали окружающих к позитивному общению. Если собеседники отвечали взаимностью и демонстрировали доброжелательность, то мальчик ощущал себя комфортнее. Если же чувствовалось напряжение, то становилось неуютно и испытывалось волнение, от чего хотелось как-то разрядить обстановку и заглушить нависшее неловкое молчание. В таких ситуациях у Артёма начинался словесный понос, заставляющий без умолку о чём-то болтать. Таким способом он пытался адаптироваться к любой ситуации, где приходилось взаимодействовать с другими людьми. Но его не считали шутом или клоуном, так как делалось это по ситуации, стараясь правильно подбирать моменты. Иногда, конечно, получалось не очень хорошо, от чего становилось неловко и стыдно, что ляпнул что-то не подумав. При этом никогда не возникало желания специально привлечь к себе внимание, стараясь рассмешить присутствующих, наоборот, если просили специально пошутить, то это вгоняло в ступор, заставляя нервно перебирать мысли в голове в поисках подходящего ответа. Несмотря на замкнутость, мальчику нравились новые знакомства и наблюдение за новыми знакомыми, их манерами поведения и привычками. Что-то из этого казалось забавным, что-то странным, а некоторые вещи хотелось даже перенять. Часто наибольший интерес вызывали какие-то необычные проявления. Так он начинал косолапить на одну ногу, как один из друзей, или периодически моргать одним глазом, как другой. Это казалось ему чем-то примечательным, что подчёркивает индивидуальность человека, а маме приходилось одёргивать сына, чтобы он переставал это делать, потому что эти действия быстро превращались в привычки, от которых приходилось избавляться. Со стороны можно было даже подумать, что Артём – душа компании, но сам он к этому не стремился, просто помогая себе таким образом приспособиться к нахождению среди людей. Это способствовало появлению множества друзей и лучшим из них в то время являлся его тёзка, который жил в том же подъезде несколькими этажами выше. Он был старше на один год и поэтому вызывал у мальчика уважение. Они проводили на улице практически всё время вместе.

Артём умел правильно вести себя в обществе, поэтому со всеми друзьями и старшими и младшими старался быть вежливым и тактичным, что тоже характеризовало его с лучшей стороны и прельщало окружающих. В его семье никто не ругался матом, по крайней мере при детях, и мальчик тоже этого не делал даже вне дома. Конечно, на улице среди друзей крепкое словцо являлось нормой, но не для него. Он смущался, даже слыша матерные выражения от окружающих, а самому воспитанность не могла этого морально позволить, да и не испытывал необходимости – ему не требовались эти вставки для связи слов в предложении, а для демонстрации своих эмоций хватало обычных восклицаний вроде «блин» или «чёрт». Даже если всё-таки произносил изредка что-то матерное, обычно, вынужденно, в определённом контексте, то сразу становилось стыдно перед собеседниками.