Н. Г. Чернышевский. Научная биография (1828–1858)

С переходом в среднее (философское) отделение у Чернышевского сменился учитель латинского и греческого языков. Им стал И. П. Иловайский (род. в 1808), окончивший Московскую духовную академию в 1834 г. и служивший в семинарии с 1835 г. Ему же было поручено читать опытную психологию.[203] Программа прослушанной Чернышевским части курса по опытной психологии включала «понятие о душе» и «тесном соединении души с телом», о внешних и зависимых от человеческого сознания внутренних чувствах, об уме («о способе происхождения в нас идей»), о «воспроизводительных силах души» (память, воспоминания, припамятования).[204] Имя Иловайского встречается в письмах Чернышевского 1846–1853 гг., однако материалов, которые помогли бы охарактеризовать его отношение к профессору, не находится. Обошли Иловайского молчанием и мемуаристы: по-видимому, он ничем не выделялся на фоне серой семинарской жизни.

Среди упоминаний Чернышевского о его наставниках чаще других встречается имя А. Т. Петровского (1818–1867), который впоследствии породнился с Чернышевскими,[205] а с 1844 г. числился священником Нерукотворно-Спасской церкви под началом Г. И. Чернышевского. А. Петровский – воспитанник Смоленской семинарии и Киевской духовной академии, по окончании которой в звании магистра определён в октябре 1843 г. в Саратовскую семинарию профессором по классу Священного Писания и герменевтики (богословские науки, призванные растолковывать смысл Священного Писания). В 1848 г. он стал ректором Саратовского духовного училища, в 1864 вернулся в семинарию и умер 23 января 1867 г., оставив девятерых детей.[206]

В отношениях Чернышевского к А. Т. Петровскому со временем произошла заметная перемена. В первые студенческие годы он ценит в нём человека «с душой и сердцем» (XIV, 102), а при встрече в 1850 г. записывает в дневнике: «Странно узкий образ мыслей у него, – видно, один из последователей Бурачка» (I, 384).[207] Сравнением с редактором реакционного журнала «Маяк» С. А. Бурачеком Чернышевский, несомненно, характеризовал политические настроения своего бывшего наставника по семинарии. До нас дошла одна из статей А. Т. Петровского 1865 г., подтверждающая суждение Чернышевского. Статья называлась «В чём состоит истинная свобода человека?» Автор следующим образом отвечает на поставленный вопрос: «Мнимые ревнители свободы все свои мечты о свободе останавливают на том, чтобы свергнуть с людей обязательство подчинения властям и законам, водворить в народах равенство прав и состояний, дозволить всем и каждому свободу мысли и слова и независимость в действиях и образе жизни. Истинная ли это свобода? Нет, – Бог дал человеку свободу не для своеволия, но для того, чтобы он свободно подчинялся законам Божеским и человеческим».[208] В этих декларациях, опубликованных через год после высылки Чернышевского в Сибирь, угадывается стремление отмежеваться от «неудобного» родственника, «мнимого ревнителя свободы».

Почти одновременно с А. Т. Петровским приехал профессором в Саратовскую семинарию её бывший воспитанник И. Г. Терсинский (1814–1888), окончивший Петербургскую духовную академию.[209] Назначение Терсинского последовало в результате разделения богословского отделения на две части и открывшейся в связи с этим вакансией. В Саратов он прибыл в январе 1844 г. «Терсинским все ученики восхищаются, – писал Чернышевский А. Ф. Раеву 3 февраля 1844 г. – Но ректор не дал ему ни одного хорошего ученика, а дрянь всю свалил ему» (XIV, 7). В сентябре – октябре 1844 г. Терсинский вёл математику во всех трёх отделениях, ввиду отъезда М. И. Смирнова. В октябре 1844 г. новоприбывший магистр богословия назначен помощником инспектора (он оставался им до сентября 1846 г.), в декабре на него взвалили новую обязанность – заведование ученической библиотекой, а в сентябре 1846 г. он подал прошение об увольнении из духовного звания и училищной службы «по трудной должности наставника богословия и по слабости своего здоровья».[210]

Многотрудная служба Терсинского протекала на глазах Чернышевского, и он на примере многообещающего магистра духовной академии мог сделать выводы о своём будущем, если свяжет судьбу с академией. В эти годы Терсинский был частым гостем Чернышевских. Он увлёкся Л. Н. Котляревской и вскоре (в 1847 г.) женился на ней, породнившись таким образом со своим бывшим учеником (I, 627).[211]