На берегах Ахерона. Смертельные сны о вечном (СИ)

   Он ушел. Шли дни. Я пообвыклась в совершенно белой комнате, с грохочущим вдали турникетом, с молчаливой, старательной медсестрой. Смутно помню, что часто теряла сознание, не спала, что меня кормили чем-то вкусным, ароматным, вроде желе. Однажды я попыталась встать, мне это удалось, но опять упала. Помню, что меня, по большому счету, и не лечили, вообще, мое пребывание там было как будто против правил. Но хорошо помню, что никаких эмоций не испытывала.

   Потом наступила странная ночь. За стенами помещения, которое то сжималось с небольшую комнатку, то становилось огромным и стены его терялись в серой мгле, наступило лето. Не знаю, как я ощущала это, была уверена, что там жарко и ослепительно солнечно. А в помещении появились окна, в них проглянула зелень. Я почувствовала запах свежескошенной травы, ощутила, как какая-то невидимая заслонка дала крошечную трещинку и в меня проникла капелька энергии. Головокружение не прошло, но я смогла встать и попыталась дойти до окна, однако провалилась в черную пустоту и очнулась на кровати.

   Была ночь, но помещение отлично освещалось, неизвестно как. Было так светло, как будто светилось все: стены, белье, потолок, да и я сама. Медсестры не было. В приотворенную дверь заглянула черная, очень плотная, тень, подошла ко мне. Это одна из бывших маминых сослуживиц. Она пришла просить прощения у меня, потому что к маме ее не пустили. Она так скорбно смотрела на меня, что мне ее стало жаль, хотя - странное дело! - никаких чувств, эмоций во мне вообще не осталось. Я ей ничего не сказала, а она, до жути испуганная то ли помещением, то ли мною, ушла. Потом пришла другая женщина, пожилая, во сне я помнила, кто это, но, проснувшись, забыла. Эта женщина не была плотно-черной тенью, она была серой, сероватой, теплой, и она, преодолевая овладевший ею страх, вошла, подошла ко мне и села на кровать. Сначала она очень боялась, и этот эпизод, как она преодолевала свой страх и свое чувство вины, мог бы украсить любой фильм или спектакль. Страшнее всего ей было сесть ко мне, но самым жутким испытанием стали белые стены. И все же она сделала это. Высокая, плотная женщина. Стала болтать о пустяках, потом взяла меня за руку. Первая из всех, кто был со мной! Я ощутила, как щель в невидимой заслонке стала чуть шире. Но мне опять поплохело. Серая женщина стала как будто тоньше, прозрачнее, светлее. Она заговорила о поле, о фруктах в саду, но я не заинтересовалась ни тем, ни другим, ни даже морем. Я по-прежнему хотела в тот черный котел, который гудел глубоко под турникетами и к которому надо спускаться по гудящим эскалаторам. Меня влекло туда с непреодолимой силой и, глядя на серую женщину, я вдруг поняла, что, как только мне станет легче, я пройду туда, и никто мне не помешает, ведь турникет уже проглотил мой жетон.

   Вдруг что-то скользнуло в комнату и прыгнуло ко мне на кровать, начало ластиться к женщине. "Это Маркиза, - сказала женщина, - живет во фруктовом саду, в полях. Она ничья". Кошка сначала не замечала меня, потом обернулась и прыгнула ко мне прямо на грудь и начала иступленно лизать мое лицо, руки, все, что попадалось. Я ее погладила. Тут вошли медсестра и тот самый "светлый" врач, и серая женщина пообещала заходить ко мне, ведь она лежит в той же больнице. А врач и медсестра заспорили, оставлять ли кошку, ведь она такая тощая и грязная. Кошка действительно была худой, белой с разноцветными пятнами, но серой от пыли.

  Обратите внимание на появление в этом сне двух персонажей, которые будут часто встречаться в последующих снах сновидицы: "светящийся доктор" и кот. Доктор, или "тот, кто излучает свет" будет встречаться во снах в роли ангела, кот в качестве Харона-Вергилия - проводника в мире мёртвых.

   В самом сне присутствую яркие суицидальные мотивы. Сновидица отчаянно хочет попасть в чёрное жерло преисподней, куда рвутся толпы покинувших мир живых. Ей даже удаётся опустить жетон в адское метро. Но тот, кто излучает свет спасает сновидицу и лечит её на перекрёстке двух миров. Хочется особо обратить внимание на "плавильную печь" в самом жерле адского метро. Об этой "плавильной печи" писал в одном из своих видений Алекс Виндгольц. Он говорил, что в этом котле людей превращают в ничто, они теряют память и себя как личность. Из полученных разложенных ингредиентов далее лепится новая человеческая форма. Подобное "людское варево" видел и я в одном из своих снов.

   Сновидица просто устала от жизни, от постоянного надрыва и борьбы за существование. Ей не хочется разрывать связь с погибшей матерью, и она готова на всё, даже войти в мир мёртвых, чтобы сохранить истончающуюся связь с матерью.

21. Трещина между мирами