На берегах полноводной Сивини

Шофер включил зажигание, машина рявкнула, поросенок, бродивший у колес, хрюкнул, испуганно отскочил.

— Повезло еще дурачку, — руля по улице, отвечал Василич. — Переломов нету. Помял его Антей. Врач сказал: отлежится, выкарабкается. Больно уж шустрый этот меньшой Кобзев, везде суется. В позапрошлом годе едва в пилораму не угодил. Все озорство.

Антон почувствовал, как он устал. Фу, хорошо, что благополучно обошлось, сто пудов с плеч свалилось. Обратная дорога показалась ему быстрой. Теперь ему не терпелось скорее добраться до лугов.

К месту они добрались только вечером, голодные, но довольные тем, что помогли товарищу.

— Вернулся, Павлыч? — встретил его Федин. — Мамаша твоя тут беспокоилась. Она подалась на комплекс, скоро вернется. Отдыхайте, сейчас я вас покормлю.

Опять уже везде горели костры, народ только что отужинал, и в черемуховом лесу снова заливалась гармоника, пели девушки. Антон сладко потянулся.

— Маркелыч объявил, что среди механизаторов колхоза мы с тобой взяли первое место. Мне пожал руку, тебя похвалил. Красный вымпел будут вручать завтра. Будет он у нас на тракторе, — рассказывал дядя Кирилл.

— Везет тебе, Антон! — Роман хлопнул друга по плечу.

Незаметно для всех Кичапин огляделся: Тани нет? Наверное, за день устала на лугу, отдыхает. Ничего, завтра увидятся.

Все очень хорошо. Теперь скорее бы поесть и завалиться спать на свежее сено, чтобы скорее наступило утро, чтобы он сам хорошенько поработал на сенокосе.

1975–1977 гг.