На берегу

Куруруги только кивнул - он был полностью согласен с дочерью. Поднятая Лигой истерика действительно оказалась куда хуже прежних, а её инициаторы явно следовали заветам доктора Геббельса - и выдавали такие невероятные нагромождения лжи, что оставалось только за голову хвататься. И ведь в этот бред верили! Верили даже в самые нелепые утверждения... Впрочем хватало и людей╦ которые верили в то, что американское правительство сговорилось с инопланетянами и поставляет им людей для опытов, что в Тибете обитает снежный человек и даже в то, что CNN говорит правду. Всё это было привычным, хотя и неимоверно раздражало - правда, и тактика борьбы с этим была отработана. Очередная порция обвинений в клевете - и хотя бы часть крикунов заткнётся. Часть - потому что обвинение удастся предъявить отнюдь не всем. С ними совладать будет куда сложнее, но и тут можно сделать многое... А пока что стоит выкинуть из страны особо крикливых журналистов - особенно американских. Да и своих стоит притормозить, а то некоторые уже за рамки приличия выскакивают... Что само по себе заслуживает внимания.

А впрочем, всё это уже не имеет значения - даже если бы кто-то и захотел, повернуть всё вспять уже не выйдет. Куруруги Гэнбу знал, на что идёт - и с самого начала был готов оседлать молнию.

LXV

Отложив последний отчёт, Клэр некоторое время бездумно смотрела на стол, пытаясь осознать прочитанное.

Неделя. Целая неделя прошла без всевозможных происшествий, без идиотских выходок подчинённых, без покушений - нормальная рутинная работа нормального министерства... Именно то, о чём она мечтала все эти годы...

Потянувшись, Клэр встала из-за стола и остановилась у окна. Заходящее солнце заливало Лиму алым светом, и Клэр вспомнила первую встречу с Хиралем - в тюрьме. Тускло-серая комнатка с привинченной к полу мебелью, тускло-серый комбинезон... И ослепительное в этой серости алое пончо Хираля - первое, что она увидела, переступив порог. Рассвет новой эпохи... В тот момент она не знала этого - но почувствовала. Почувствовала - перед ней действительно Сапа Инка, Солнце среди людей... И даже тогда она всё-таки сомневалась. Пусть всего лишь несколько часов, но сомневалась - и теперь не могла вспоминать об этом без удивления. В самом деле, как можно было быть настолько слепой? Хосе Хираль был человеком, для которого "хотеть" действительно значило "мочь", двигавшийся к цели с неумолимостью межконтинентальной баллистической ракеты - только вот, в отличие от неё, Хираля не могли остановить никакие перехватчики. Он мог отступить, затаиться и нанести удар, когда его не ждут, мог подбираться к цели окольными путями - но достигал её всегда. Он был непредсказуем - нередко даже ближайшие помощники не могли понять ход мыслей Сапа Инки.

Именно поэтому она последовала за ним - не только потому, что хотела вырваться из тюрьмы. Нет, если бы кто-то другой пришёл к ней с этим предложением - она не согласилась бы. Не стоит обманывать себя - эти десять лет она действительно заслужила... Но Сапа Инка Хосе Хираль не просто вернул ей свободу - он вернул смысл жизни. Ту самую цель, ради которой стоит жить и не жалко умереть... и так крепко сплетённую с её детскими мечтами. Индейское государство - но не крохотная Эльтаника, а Тауантинсуйу, чьих сил довольно чтобы вышвырнуть прочь гринго...

Отвернувшись от окна, Клэр с сожалением взглянула на мигающий значок почтового клиента и вернулась за стол. Передышка окончена - пора снова нырнуть с головой в поток информации. Снова - безумные подчинённые, среди которых ярче Венеры сияют Гонсалес, Маркес и Ибанез, бесконечные сбои и недочёты в работе, глупость исполнителей и занудное упорство местных... Снова - грандиозные проекты и незаметные договоры, новые школы и новые книги, связывающие страну воедино. Да, единство складывается из мелочей - недаром же она когда-то сравнивала свою работу с работой хирурга... Пусть почти всё прошло не по плану, пусть пришлось спешить - но теперь Клэр могла с чистой совестью сказать: операция прошла успешно. Да, предстоят ещё годы реабилитации, но главное сделано - страна прошла точку невозврата. Уже не получится отыграть назад, не начав полноценную войну - а это будет концом всего. Уж очень своевременно Тауантинсуйу вступила в БРИКС - теперь, даже если у кого-то и были планы "гуманитарной войны", пустить их в ход уже не осмелятся. Тайваньский кризис, когда стрелки часов Судного дня остановились в минуте от полуночи, был памятен всем... и никому не хотелось увидеть, как эти стрелки сойдутся.

С головой уйдя в работу, Клэр, как обычно, просидела почти до темноты. Ничего срочного не осталось, а всё остальное могло подождать о завтра, и Клэр, выключив компьютер, встала и потянулась... И замерла, зацепившись взглядом за собственное красное пончо. Яркое даже а полутьме, словно маяк - впрочем, почему "словно"? Оно и было маяком для множества людей - для всех, кто ждал перемен и трудился, приближая их.