На берегу Днепра

Гитлеровец ускорил шаги, но все же передвигался слишком медленно. Тогда Сидоров разозлился, схватил его на руки, перекинул через плечо и побежал с этим грузом к майору.

— Вот он, — доложил солдат комбату, поставив перед ним на ноги гитлеровца со связанными руками.

Хорошо владевший немецким языком Черноусов сразу же учинил пленному допрос.

— Вы танкист?

— Да.

— И завтра на рассвете должны наступать на Таганчанский лес? Так ведь?

Гитлеровец медлил с ответом.

— Ну! — прикрикнул на него Черноусов.

— Простите, — растерянно заговорил пленный. — Если вам нетрудно, то осветите себе лицо. Я хочу видеть, с кем говорю…

Майор осветил.

Пленный облегченно вздохнул и более смело произнес:

— Вы так хорошо говорите по-немецки, что я даже подумал, не наш ли это офицер. Но теперь я вижу, что на вас мундир русского и опасения мои напрасны.

— Кого вы опасались? — удивился комбат. — Своего офицера?

— Да.

И пленный рассказал Черноусову, что иногда их офицеры сами же выкрадывают часовых и под видом партизан устраивают им в темной комнате допрос. Если схваченный в чем-нибудь проговорится или плохо отзовется о фюрере, он и его семья гибнут.

— Так, та-ак… Интересно!.. Стало быть, ваши офицеры начинают уже сомневаться в своих солдатах? Боятся разложения?

— Я не знаю, чего они боятся и для чего это делается, но смею вас заверить, что такие вещи устраиваются довольно-таки часто.

— Ну хорошо… А теперь скажите-ка, сколько в Пошатне танков и бронетранспортеров?

Пленный рассказал. Его показания совпали с данными бригадной разведки.

Слушая показания пленного, Черноусов хмурился и морщил свой широкий лоб. О том, что в Пошатне стоит целый танковый батальон, Черноусов уже знал. Но сведения о том, что в минувшие сутки в этом населенном пункте появились две карательные роты эсэсовцев, для него были неприятной новостью. Внутренний голос подсказывал ему, что гитлеровец не обманул его и что в связи с этим надо действовать более обдуманно, а может быть, и принять какое-то новое решение. «Кто знает, как все обернется, — размышлял Черноусов. — Силы слишком неравные. Не вернуться ли обратно, к себе в лес, сохранить людей для более выгодного боя?.. Ну конечно, так надо будет и сделать», — решил он и уже хотел было отдать приказание старшему адъютанту батальона капитану Майбороде, но тут же устыдился своей минутной слабости. «Надо дать гитлеровцам бой, уничтожить их танки и бронетранспортеры: двум смертям не бывать, а одной не миновать», — подбодрил себя Черноусов и снова заговорил с пленным:

— Сколько постов в селе?

— Точно не знаю. Очевидно, около десяти.

Черноусов подробно расспросил пленного, где эти посты расположены и когда они меняются. Танкист охотно рассказал.

Но когда майор предложил ему показать разведчикам дом, где расположен штаб, пленный заколебался. Он уронил голову на грудь, вздохнул и спросил:

— А что вы потом со мной сделаете?

— Я отпущу вас, если все, что вы сообщили мне, правда.

— Ну хорошо.

— Лейтенант Куско! — заговорил по-русски Черноусов.

— Я, — отозвался офицер.

— Сидорова во главе разведки опять пошлите в село. Пусть возьмут себе в проводники вот этого солдата.

— Как? — удивился ротный.

— Ничего, ничего, — успокоил его комбат. — Этот проведет. Но, на всякий случай, рот опять ему заткнуть. Нужно, чтобы наши люди в первую очередь уничтожили штаб и штабных офицеров, тогда нам легче будет расправиться с остальными.

— Понятно!

— Ваша же рота идет следом за разведкой, скрытно пробирается к танкам, и когда разведчики начнут бросать гранаты, вы, не медля ни секунды, начинайте поджигать танки! Ясно?

— Понимаю.

— Вот так! Давайте выполняйте!

…Через полчаса батальон Черноусова окружил со всех сторон Пошатню. Солдаты лежали в огородах, за амбарами, в садах и ждали сигнала атаки, но сигнала все еще не было. Черноусов начал уже было беспокоиться о своих разведчиках, которые должны были совершить налет на штаб. Однако его опасения были напрасны. Сидоров давно уже был около штаба, снял часового и уже хотел было бросить в окно гранату, но Кухтин остановил его.

— Подожди, — шепнул он ему на ухо.

— Ну?

— Вот тут в легковичке банка с бензином лежит. Давай дом обольем бензином и подожжем. Тогда наверняка ни один не спасется.

— Давай, — тихо отозвался Сидоров и, достав из машины бидон с бензином, облил им дверь, а остаток поставил у входа.

— Лешка! — снова вкрадчиво шепнул Кухтин.

— Ну что еще?

— А что с пленным делать?

— Из рабочих, видать, пленный-то, да и майору все правильно рассказал. В тыл его надо отправить.

Сидоров тихо отошел от Кухтина, взял танкиста за руку, отвел в сторону и сказал, нажимая рукой на плечо:

— Ложись вот здесь и не рыпайся.

— Ну что ты возишься?.. — упрекнул его Кухтин.

— Спички приготовь, — ответил ему на это Сидоров и, смело подойдя к окну, разбил кулаком стекло, бросил туда пять связанных вместе ручных гранат.

Раздался взрыв. Темное небо лизнули длинные языки. Через минуту загорелись и танки.