На берегу Тёмного моря

– У одной горожанки, господин, у простой женщины. Возьмите себе, если угодно, – запинаясь, выговорил он.

Генерал с шипением сорвал медальон с шеи Гнорма и, рыча, вернулся на место, с удовлетворением рассматривая добычу.

– Мне нравится, как он блес-стит, – заявил Крак, надевая украшение. – Ну, ступай.

Гнорм выпрямился и вышел. Он миновал пиршественный зал, где продолжали бездельничать тролли и Клыки, и втиснул своё брюхо в карету.

– В Дагтаун! – рыкнул он. – Живо!

Возница спешно взобрался на козлы и повёз рассерженного командора по булыжным улицам к парому, идущему в Дагтаун, где Гнорм собирался до отвала наесться кишок и немного заглушить досаду от потери медальона.

26. Беспорядки в книжном магазине

На следующее утро Подо с радостью обнаружил в саду новых швапов. Он с таким наслаждением слушал, как Сарыч Вилли, сидя в таверне, жаловался на вредителей, что стал просыпаться на рассвете, заранее предвкушая, как захватит мелких воришек с поличным. Теперь старый пират каждый день прокрадывался на задний двор Сарыча Вилли и, высыпав там швапов из мешка, наблюдал, как они разбегаются. Потом Подо обходил дом, стучал в дверь и вручал Вилли корзинку овощей – у Игиби-де их столько уродилось, что девать некуда.

Джаннер, Тинк и Лили занимались утренними делами и СНОПами. Тинк искренне радовался, что в тех двух книгах, которые он взял у Оскара, было много красивых рисунков. Лили заучивала слова и мелодии нескольких старинных песенок, которые Ния помнила с детства. А Джаннер, уставившись в пространство, сидел на крыльце с тетрадкой на коленях. Ния просила его записать свои впечатления об «Эпохе дружелюбных кробликов», но, как мальчик ни старался, ему не удавалось продвинуться дальше первой строчки. Он постоянно думал о карте Оскара.

Оскар Н. Ритип оказался совсем не таким человеком, каким представлялся Джаннеру. Он рисовал секретные карты и собирал оружие в населённом призраками поместье. Джаннер покачал головой и криво усмехнулся, вспомнив о драгоценностях, которые хранила Ния. Она тоже оказалась совершенно другим человеком.

«Интересно, все взрослые что-то скрывают?»

Голос Нии напугал его.

– Джаннер, ты закончил? – мать стояла сзади и с неудовольствием смотрела на пустую страницу.

Джаннер покраснел. Он просидел здесь почти всё утро, но так ничего и не сделал.

– Просто… у меня голова слишком занята, чтобы думать о кробликах и Плонтских джунглях, – запинаясь, выговорил он. Джаннер уставился в землю, пытаясь понять, отчего ему вдруг захотелось плакать. Он ждал, что мать его отругает, но та вдруг ласково сжала плечо сына.

– Тогда запиши то, что у тебя в голове. Это полезно, – сказала Ния. – Обещаю не читать.

Джаннер посмотрел на перо в своей руке и вспомнил тяжесть меча, которым размахивал в полном оружия подвале. В ту минуту было приятно думать, что он не беспомощный мальчик из скучного городка, а человек, жизнь которого полна смысла – как у Эсбена Игиби. Слёзы, которые душили его минуту назад, превратились в слова, и Джаннер принялся торопливо записывать.

Когда он закончил рассказ о событиях последних двух дней (в уме крутились вопросы, на которые не было ответов, а в душе – чувства, разбуженные этими вопросами), чернильница почти опустела, а рука, держащая перо, разболелась.

Ния подала к столу салат с курицей и круглый хлеб, и Джаннер закрыл тетрадь с ощущением лёгкости, как если бы он два дня тащил на спине тяжёлый мешок и наконец сбросил его. Но голова у мальчика по-прежнему шла кругом.

Тинк поднялся на крыльцо и хотел войти в кухню, но Джаннер схватил брата за локоть.

– Курица и хлеб, – напомнил Тинк, похлопывая себя по животу. – Чего тебе?

Джаннер понизил голос:

– Надо вернуть карту.

Тинк посерьёзнел и быстро спрятал руки за спину, решив, что пальцы ему всё ещё дороги:

– Ты уверен? А если господин Ритип узнает?

– Он тем более узнает, если обнаружит пустой тайник. Наверняка он догадается, кто унёс карту. Надо незаметно сунуть её обратно. Сделаем это сегодня же.

Они торопливо пообедали и вышли, прихватив с собой Лили и Малыша. И вновь Подо проводил их до таверны Шагги:

– Поглодаю кости у Шагги, а потом вернусь домой и займусь огородом. Приду за вами на закате.

Наказав детям быть осторожными и не расходиться, он отпустил их и устремился в таверну, громко сетуя на свою неутолимую жажду.

Лили не показывалась в Глибвуде после Дня Дракона, и ей было не по себе. Но солнце светило ярко, и горожане выглядели совершенно как всегда, поэтому вскоре девочка приободрилась и, ковыляя за братьями, стала напевать песенку.

Сыновья Благуса катили мимо тачку, полную садовых инструментов, потратив всё утро на заполнение разрешений. А Клыки, разумеется, толкались у тюрьмы, злобно смеясь друг над другом и издеваясь над прохожими.

Джаннер с облегчением увидел, что ни Сларба, ни командора Гнорма на крыльце нет.

Зузаб, скрестив ноги, сидел на крыше книжного магазина и жонглировал тремя камешками.

– Здравствуйте, ребятишки, – негромко сказал он. – Хотите что-то… вернуть?