На безымянной высоте

— Да у тебя тут прямо ресторан.

— При этом, заметьте, бесплатный, — добавила Ева, чей русский акцент был сильнее акцента супруга. — Вы попробуйте, товарищ начальник, отведайте, милости про­сим.

— Ну а наши солдаты и офицеры тоже приходят? — спросил Шульгин, строго взглянув на сержантов, чьи руки было потянулись к угощению.

— Бывают и ваши, — сдержанно кивнул хозяин.

— Фамилии, имена, номер части можешь назвать? — спросил Шульгин, усаживаясь за стол.

— А зачем мне это знать, господин капитан? — Хозя­ин пожал плечами. — Любопытство нынче дорого стоит. Сегодня вы верх взяли, завтра опять придут немцы. Или еще кто...

— Теперь будешь знать! — сказал с набитым ртом Шульгин, наклонившись к нему через стол. — Кто, что, когда и о чем говорили. Понял, да?

В это время в окна дома заглянули какие-то люди в пилотках РОА и тут же скрылись. Заметив их, хозяин встал и, проходя мимо окна, постарался загородить их собой, одновременно строго сдвинув брови.

Власовцы, по виду совсем пацаны, с автоматами в руках, понимающе кивнули и моментально скрылись за изгородью, нырнув в кусты.

9

Разведчики из взвода старшины Безухова, во главе с лейтенантом Малютиным, разбились на две отдельные группы — дистанция около тридцати метров, поздним вечером добирались по лесной дороге — кто на полутор­ке, кто по лесу пешком — в сторону нашей передовой.

Где-то здесь в лесах, по сведениям капитана Шульги­на, обосновались диверсионные группы, заброшенные в наш тыл. Они охотились на отдельных офицеров и сол­дат, захватывая их для допросов и последующего уничто­жения. Трупы погибших воинов потом находили в при­дорожных кустах, иногда чуть ли не каждый день.

Уже третьи сутки разведчики охотились на этих «охот­ников», не то власовцев, не то местных националистов.

Прием они использовали старый, неоднократно прежде испытанный и отработанный до мелочей: дивер­сантов ловили на живца. Поэтому впереди на разбитой фронтовой полуторке медленно ехали двое: лейтенант Малютин при всех орденах и наградах, за рулем сидел старшина Иван Безухов, тоже при всех регалиях, а про­чие следовали, маскируясь, по придорожным кустам.

Они остановились в заранее выбранном, наиболее пустынном месте проселочной дороги, среди густых де­ревьев. Именно здесь два дня назад были захвачены и убиты трое наших офицеров. Безухов вылез из машины и стал громко на чем свет стоит ругаться, как если бы у него, согласно легенде, заглох мотор.

Вылезая из машины, Малютин подумал, что это мес­то ему знакомо: где-то недалеко отсюда, на этой же до­роге, ему уже приходилось обезвреживать троих дивер­сантов, захвативших штабную машину, на которой воз­вращался в расположение полка Костя Горелов.

Открыв капот, Иван Безухов, кряхтя, уткнулся в дви­жок. Будто что-то там чинил, а сам внимательно прислушивался. Лейтенант Малютин, по обыкновению, проха­живался рядом и нервно поглядывал на часы.

— Ну что, скоро? — поминутно громко спрашивал он. — Мы и так опаздываем.

— Черт ее знает... — кряхтел Иван. — Сколько раз го­ворил, движок давно пора сменить...

Все изменилось в одно мгновение.

— Только тихо. — К виску Малютина был приставлен ствол пистолета ТТ. Откуда-то из кустов совершенно бес­шумно возникли пятеро, в форме офицеров советской армии, с советским оружием — автоматами ППШ.

— Руки!

Малютин послушно поднял руки вверх. Стоявший рядом вытащил из его кобуры пистолет.

— И ты, служивый, слышь, что ли? — Один из пяте­рых, самый молодой и громкоголосый, толкнул Ивана в зад прикладом ППШ. — А ну вылазь!

— А что случилось? — Иван медленно, с трудом вып­рямился, держась одной рукой за поясницу.

— Радикулит? — насмешливо спросил диверсант. Дру­гие засмеялись. — Сейчас вылечим. А ну поворачивайся!

Дальнейшее произошло за считанные мгновения. Когда Иван полностью выбрался из-под капота, в дру­гой его руке оказался совсем не разводной или гаечный ключ, а обычный ППШ с заранее снятым предохраните­лем, чего налетчики никак не ожидали.

Малютин мгновенно присел, одновременно ударив снизу по руке, приставившей к его голове пистолет, и Безухов дал сверху длинную очередь.

Диверсанты, те, что уцелели, опомнились и уже со­брались было открыть ответный огонь, но прогремело еще несколько очередей, и из ближайших кустов выбе­жали Степан, Прохор, Михаил и Николай Малахов.

— Ну дела, — ошарашенно проговорил Малахов, гля­дя на пять недвижных трупов. — Ну вы, деды, даете... От вас, в натуре, даже при всей моей неуязвимости лучше держаться подальше.

— Помолчи. Можно было хотя бы одного оставить живым? — недовольно сказал Степану лейтенант. — За­чем было открывать огонь всем сразу?

— А вот я даже не стрелял! Я, если честно, про автомат свой забыл, залюбовавшись на ваши действия! — сокрушен­но оправдывался Малахов. — Только про него вспомнил — глянь, а гансы уже не гансы, а деревяшки. Лежат рядком чисто жмурики в морге... Ну дела... Ну вы, деды, даете.

Он влюбленно смотрел на разведчиков, казалось за­бывших о его существовании.