На ближневосточных перекрестках

На обратном пути из Терима я на каждом шагу замечаю, приметы нового. Вот перебежала улицу «открытая» девочка в возрасте невесты, а крестьянин, встретившись с сейидом, не бросился целовать ему руку, а лишь сделал легкий поклон в его сторону. Но невидимых примет еще больше. Сейчас уже и мужчины требуют, чтобы девочкам давали хотя бы минимальное образование и не запрещали им общение с внешним миром, поскольку, выросшая в полном неведении, она не может быть хорошей женой, что приводит к многочисленным разводам. В Сейюне, Териме и Шибаме создаются школы по ликвидации неграмотности, все больше появляется учительниц из других арабских стран. Все труднее сейидам собрать в мечети вечерами хор мальчиков для религиозных песнопений: ведь одновременно демонстрируются фильмы в единственном в Сейюне кинотеатре. Предстоит еще немало сделать, но Хадрамаут уже просыпается от средневековой спячки, поворачивается лицом к нашему времени с его радостями, трудностями и проблемами.

На пороге Руб-эль-Хали

Когда смотришь на Хадрамаут с самолета, кажется, что вся опаленная зноем земля покрыта глубокими морщинами. На самом деле это вади — сухие русла рек, которые заполняются водой один раз в несколько лет и всего на несколько часов. Они служат дорогами, по которым, можно попасть в глубинные районы страны. По караванным тропам вдоль вади идут верблюды с грузом, доставленным морем в порт Эль-Мукаллу, и едут редкие автомашины. Одной из них воспользовались и мы для очередной поездки из Эль-Мукаллы в глубь Хадрамаута.

Тяжелая вулканическая пыль вылетает, из-под колес, как брызги расплавленного свинца. На пути попадаются небольшие оазисы: поля с буровато-рыжей землей разбиты на ровные квадратики и засажены зерновыми и финиковой пальмой — единственным плодовым деревом этих мест. Обгоняем караваны, верблюдов. Каждый верблюд привязан веревкой, продетой в ноздри, к хвосту собрата, шагающего впереди. Автомашина поднимает тучи пыли, но погонщики безропотно, все сносят. Пыль от прошедшего автомобиля не сравнить с песчаными бурями, которые здесь иногда случаются и во время которых солнце превращается в матовый шар, а застигнутые в пустыне люди и животные ложатся на песок, пережидая бурю. Ноздри верблюда похожи на длинные узкие щели, которые могут наглухо смыкаться. Поэтому верблюды легче, чем другие животные, переносят песчаные бури.

Наш автомобиль долго петляет по глубоким вади, и иногда кажется, что мы возвращаемся назад по своему следу. Вокруг поднимаются голые скалы. Их вершины ослепительно блестят на солнце. Счет времени потерян, и наше восприятие притупилось от тряски и постоянного страха, что на одном из ухабов автомашина сломается и нам придется ждать другую, чтобы добраться до ремонтной мастерской.

На протяжении веков древние торговые пути Южной Аравии проходили по Хадрамауту. Бесчисленные караваны верблюдов, груженных шелками и благовониями, оставляли еле заметный след в пустыне, где сильные ветры за одну лишь ночь могут покрыть барханами хорошо утрамбованную дорогу. Но люди снова шли по этому же пути, ориентируясь только по известным им приметам. Суровая природа не помешала развитию этого района.

Предки живущих в Хадрамауте земледельцев создали высокую культуру, которая не стала в свое время достоянием других в силу географической удаленности этого района. Доказательством высокого развития цивилизации в Хадрамауте служат развалины древних храмов, небоскребы Шибама, Сейюна и Терима. Но в учебниках всемирной истории вы не найдете упоминания о Хадрамауте, и даже арабские авторы опубликовали по его истории всего лишь несколько работ.

История Хадрамаута связана с развитием торговли, и прежде всего торговли благовониями — миррой, и ладаном. И сегодня на базарах Эль-Мукаллы и Сейюна среди мешков с дуррой и древесным углем, горок пеньковой веревки и побуревшей вяленой рыбы можно найти небольшие кусочки ноздреватой мирры. Купцы древнего порта Кана, лежавшего к западу от Эль-Мукаллы, принимали самбуки, приходившие из Сомали с грузом ладана, добавляли мирру, полученную из внутренних районов страны, и снаряжали отсюда караваны в Сирию и Палестину.

Исторические и географические границы Хадрамаута определены Следующими точками: на юге и юго-западе — Айн-Ба-Маабуд и Бир-Али, на северо-западе — Мариб на востоке — местечко Дайут, западнее Сайхута, на севере Хадрамаут примыкает к пустыне Руб-эль-Хали. В его северо-восточной части поднимаются песчаные дюны. Это послужило причиной того, что область была названа Вади аль-ахкаф, т. е. Долина песчаных холмов. Так она называется в Коране и считается родиной народа ад.