На бурных перекатах

На самом деле думал он совсем иначе: не сразу Охрим восстал против Ивана, а долго еще ждал удобного случая, чтобы свести с ним счеты. И выждал. А теперь вот точно так же Антон уберет его. Хоть и жалко гробить столь родственную душу, но тут уж кто кого упредит, тот и пан. «Двум медведям в одной берлоге не ужиться», – глубокомысленно заключил он.

У дверей Бузыкин остался рядом с часовым Припасенко, а Онопко шагнул за своей смертью.

Минуты через две оттуда раздался выстрел, а с интервалом в полминуты и второй. Они переглянулись, Гурьян украдкой перекрестился и развел руками: дескать, не утерпел начальник. Сделав ему знак оставаться на месте, Антон открыл дверь и, мигом оценив обстановку, завопил:

– Припасенко! Гурьян!

– Тута я, – забежал перепуганный часовой и остолбенел. Рядом с прислонившимся к стене Иваном распростерлось тело начальника.

– Та то ж... – заикнулся он, но тут же вылетел из камеры от дикого крика Бузыкина:

– За фершалом, живо!

Спокойно, без спешки Антон вытащил из кобуры Охрима наган, вынул из барабана пару патронов и аккуратно вложил его в руку Нагнибеды. За отпечатки пальцев он не беспокоился: как раз вчера они с шефом прилюдно соревновались во дворе в стрельбе по мишеням и менялись оружием. Тот же револьвер, из которого стрелял Иван, он аккуратно протер платочком и сунул его в свою полевую сумку. Это был наган того же калибра, что и у Онопко, и позаимствовал его Бузыкин у своего старого знакомого – еврея, подпольно приторговывавшего оружием, и которого он, Антон, «крышевал», выражаясь современным языком. Так что все эти дни он даром времени не терял и к акции подготовился основательно. «Во всеоружии», так сказать.

Появление врача с другими сотрудниками встретил Антон с выражением глубокой скорби на лице.

– Все, – сокрушенно развел он руками, – не уберегли.

– Ото ж кто бы мог подумать, – подобострастно поддержал его Припасенко, больше всех переживавший за случившееся. Теперь его собственная судьба, как он полагал, зависела от Бузыкина. Только он мог подтвердить, что часовой не покидал свой пост. И облегченно вздохнул, когда Бузыкин, положив руку ему на плечо, эхом повторил вслед за ним:

– Да, кто бы мог подумать... И не говори, Гурьян.

Итак, после того как врач констатировал смерть обоих, к делу приступили эксперты. Всех волновал один вопрос: как револьвер Охрима попал в руки подследственного?