На дальнем рубеже

В обеденном зале царил полумрак и приятная прохлада: полупрозрачные шторы были задернуты, защищая комнату от беспощадного местного солнца. Многие гости уже были там. Риччи поздоровался со своим командиром, генералом Артуром Локвудом, и генера… пардон миссис Симоной Локвуд (благо, соблюдать субординацию сейчас не требовалось). Тепло поприветствовал мисс Валерию Шеннон, и довольно холодно кивнул Марго Кестрел. В последнее время Марго, находя Джона слишком скучным, активно флиртовала со своими однокурсниками.

— Прошу к столу, господа, — объявил Альберт Шеннон.

Когда все расселись, Альберт провозгласил первый тост:

— За Императора!

Верноподданные Императора Земли Густава VII Бернардота осушили чаши.

— И да сгинут мятежники! — добавил он, садясь.

Разговор за столом шел в основном вокруг борьбы с «Сынами свободы».

Поскольку чужих здесь не было, Альберт говорил довольно откровенно. Он утверждал, что его агенты подобрались довольно близко к «гражданину Фоксу».

— Так мне готовиться к новому захвату? — спросил Риччи.

— По моим данным, «гражданин Фокс» скрывается в Кресент-Сити, — пожал плечами Альберт. — Там твоим головорезам, Джон, делать нечего. Фокса будет брать полицейский спецназ.

«Интересно, что на Новом Техасе планетарная полиция во многом взяла на себя функции Госбезопасности, — подумал Риччи. — Я слышал, что при Бересфорде, не ко сну он будь помянут, сюда посылали всяких олухов, предпочитавших игнорировать уже в то время весьма активных «Сынов свободы». И олухам напрягаться не приходится, и правительство довольно. А энергичный комиссар Госбезопасности Мак-Доуэлл, назначенный сюда Кинделаном, ничего не может сделать из-за отсутствия агентуры и нехватки компетентных подчиненных. Вот и приходится Шеннону брать на себя еще и обязанности спецслужб».

— Знаете, что мне это напоминает, — неожиданно сказала Симона. — Наверное, так же рассуждали английские офицеры перед войной за независимость США. Мол, все благополучно, надо только склад оружие в Конкорде конфисковать. А что получилось?

Все молчали. Почти все присутствующие были либо настоящими американцами, либо потомками американских колонистов, переселившихся на Новый Техас. И хотя эти люди были безусловно лояльны Империи, все же память предков, свергнувших некогда власть английского короля, давала о себе знать.

«Другое дело, что к моменту подписания Имперского Договора в 2299 США явно нуждались во внешнем управляющем, — подумал Риччи. Одним из его увлечений была история. — После Второй Гражданской (с применением тактического ядерного оружия обеими сторонами) оно и неудивительно. Правда, и страны Старого Света находились не в лучшем положении после серии «энергетических войн» за последние капли нефти. Потому все великие державы так легко согласились на создание полноценного мирового правительства».

— Империя Земли, — демократическое государство, — ответила Валерия Шеннон. — Мы сами избираем Сенат, формирующий правительство, сами избираем губернатора. И если кто-то хочет сменить нашу демократию на власть всяких граждан, которые даже свои подлинные имена скрывают, то их надо унять. Мы и унимаем. Кстати, я наверно, исполню свою студенческую мечту — добьюсь ареста миссис «гламурного профессора».

— Кто такая, почему не знаю? — вмешался Джон.

— Мария Монтгомери, профессор социологии Новотехасского Университета, — охотно объяснила Валерия. — Вдова мало кем оплакиваемого клон-профессора Монтгомери. Ей пятьдесят пять, но она еще очень красива — благодаря стилистам и косметологам. Из-за этого ее так и прозвали. Кстати, стерва редкая, меня сильно мучила в мои студенческие годы. Но арестовать ее нужно не поэтому, а из-за связей с «Сынами свободы». Правда, доказательств против нее пока нет. Только слухи. Но когда доказательства будут…

«Слышал бы мисс Валерию кто-нибудь посторонний, подумал бы, — какие несчастные люди эти революционеры, как их, бедных, преследуют, — подумал Джон, откровенно любуясь Валерией. — Но мы знаем, что «Сыны свободы» — преступники, и, дай им волю, зальют кровью планету. И не одну».

— Кстати, анекдот, — вмешался он. — Когда на Санкт-Петербургском саммите шведская делегация узнала, что именно Стокгольм должен стать столицей Империи Земли, и что их королю предстоит исполнить роль «символа единства человеческой расы», они не были в особом восторге. Боялись, что их удобная «хата с краю» окажется в центре мировой политики. Пришлось великим державам объяснить скандинавам, что за нейтралитет следует платить.

Разговор постепенно отошел от политики к местным сплетням. И, хотя и еда, и выпивка у Шеннонов были отменные, вечер оставил после себя какое-то неприятное послевкусие.

Когда вечеринка закончилась, и гости стали расходиться, Джон перехватил чету Локвудов у машины.

— Миссис Локвуд, думаю вы правы, — быстро заговорил он. — «Конкордом» может стать арест кого-либо из лидеров оппозиции. И тогда на Новом Техасе произойдет революция, подавить которую мы не сможем.

— Армия… — начал было полковник Локвуд.