На Диком Западе. Том 2

— Ассовум! — решительно возразил молодой человек. — Ассовум, клянусь честью, я не виновен в этом! С тех пор, как я расстался с Гитзкотом у Робертсов, я больше его не встречал! Неужели и ты считаешь меня убийцей?

Индеец только улыбнулся на эти слова возмущенного молодого человека.

— Ассовум, — сказал он, — не имел бы своим другом убийцу и грабителя!

— Что? Так, значит, меня еще и в грабеже обвиняют?

— Да, некоторые злые люди говорят так. Но Гарпер и Робертс не допускают и мысли об этом.

— Дай Бог, чтобы все разъяснилось! — воскликнул Браун.

— Я сейчас осмотрю твою ногу, — сказал индеец, вытаскивая томагавк.

— Зачем? — удивился Браун. — А, ты измерил следы убийцы?

— Да, — ответил краснокожий, прикладывая рукоятку томагавка к подошве сапога Брауна. — Так и есть! — радостно воскликнул он. — Твоя подошва на три четверти дюйма длиннее!

— Но не забудь, Ассовум, — сказал Браун, — что во время отъезда на мне были мокасины, а не эти сапоги. Там, на месте убийства, значит, были только следы сапог?

— Да, да, — отвечал Ассовум; лоб его наморщился от раздумья, и он некоторое время молча стоял около своего белого друга, что-то соображая.

— Ну ладно, — сказал он. — Теперь тебе пора возвращаться домой. Твой дядя от пережитого волнения захворал. Брату моему нужно поскорее оправдаться от возводимого на него обвинения.

— Так идем скорее, дорогой Ассовум! — отозвался Браун.

Индеец молча кивнул и пошел обратно по той же дороге, откуда пришел навстречу молодому человеку. Брауну чуть не рысью пришлось ехать, чтобы не отстать от быстро шагавшего Ассовума, который на ходу рассказал своему спутнику все подробности находки и убийства Гитзкота.

Краснокожий сообщил еще, что утром того же дня встретил какого-то всадника на высокой лошади, но не мог разглядеть его лица, скрытого под полями сомбреро.

— Вероятно, это был один из тех людей, — сказал Браун, — разговор которых я слышал в хижине.

По дороге путники завернули на ферму Сингера, чтобы захватить у него лодку, так как река сильно вздулась и бурлила, и вброд через нее переправиться было бы затруднительно. Фермер с готовностью предложил им свою лодку, обещая на следующий день прислать лошадь Брауна со своим сыном прямо на ферму Гарпера, куда направились молодой человек с индейцем.

— Будьте поосторожнее, — предупреждал фермер, — река сегодня очень неспокойна, а моя ореховая скорлупка легко может перевернуться.

— О, вам на этот счет нечего беспокоиться: я сам недурной пловец, а Ассовум лучше всех здесь в окрестностях умеет управляться с лодкой.

— Ну хорошо, а лошадь вашу я завтра пришлю к мистеру Гарперу. Вас также зовут Гарпером?

— Нет, я — Браун.

— Браун? — удивился фермер. — Надеюсь, не тот Браун, который, как говорят…

— Про которого рассказывают, что он убийца Гитзкота, хотите вы сказать? — спросил Браун — Да, это я! Но это говорили за время моего отсутствия. Теперь я возвратился, и сумею доказать свою невиновность.

— О, я из без того готов вам поверить, видя ваше открытое и честное лицо! — отозвался фермер.

— Ассовум, нам пора! — сказал Браун, прощаясь с фермером.

— Я готов! — отозвался стоявший у дверей индеец.

Путники дошли до берега и уселись в лодку. Ассовум сел за руль, а Браун на весла. Вскоре легкая лодка, управляемая ловкой рукой краснокожего, скрылась за поворотом реки. К концу дня путники достигли более широкого и безопасного места реки, благополучно миновав все опасные места. Браун бросил весла, а Ассовум продолжал править. Начало темнеть.

Вдруг Ассовум заметил на берегу реки какой-то огонь, мелькавший между кустами.

— Странно, — сказал Браун, также заметивший этот огонь. — Кто это мог его развести здесь? Нет ли тут поблизости какого-нибудь дома?

— Есть, — отозвался индеец, — заброшенная хижина, в которой Алапага должна была заночевать. В ней мы и остановимся.

Через минуту лодка была привязана к ветвям нависшей над водой ивы, и оба путника выскочили на берег.

Глава XVI Проповедь. Страшная весть

К заходу солнца на ферму Мулинса, сравнительно недавно поселившегося в этих местах, стали собираться с разных сторон всадники. То были фермеры методисты, прибывшие с женами и дочерьми на проповедь, которую хотел прочесть здесь мистер Роусон. Женщины, собравшись в кружок на дворе перед домом, болтали, поджидая приезда обожаемого пастора.

— Странно, что такой аккуратный человек, как мистер Роусон, сегодня запоздал! — сказала одна из женщин.

— Он, вероятно, приедет вместе с Робертсами. — Нет ничего удивительного, что он считает необходимым сопровождать свою невесту! — ответила миссис Мулинс.

— Так значит, эта свадьба решена? — спросил кто-то.

— Да, мне об этом говорила сама миссис Робертс.

— Я думаю, что мистер Роусон сегодня не может поспеть сюда вовремя, — вмешался какой-то фермер. — Проповедник поехал по своим делам в Арканзас.

В это время подъехали Робертсы. Дамы бросились к ним навстречу, и среди расспросов, взаимного разглядывания туалетов и разговоров не заметили, как прибыл и сам Роусон.