На дне

Этим вечером придворная челядь, приставленная следить за порядком, устала разнимать драки среди ретивой молоди песчаных и черноперых акул. И хотя, к соревнованиям допускались только акулята весом не больше 60 килограммов и длиной не более одного метра эти неполовозрелые «детишки» наносили своими зубами и хвостами серьезные раны офицерам охраны. Полигон, на котором происходило состязание, представлял собой довольно просторное подводное плато, вокруг которого на разной высоте от дна дефилировали взрослые зебровые и песчаные акулы, громадные электрические скаты, розовые миксины и ленточные мурены. Эта охрана не только усмиряла «спортсменов», но и не позволяла морской живности, находящейся внутри полигона покидать его. Команды акул подростков демонстрировали свои умения в охоте. На плато были специально загнаны разные рыбы: парусники, барракуды, ваху и тому подобные опасные хищницы Красного моря. Эта охота осложнялась присутствием большого числа ядовитых обитателей кораллов. Акулята во время охоты должны были уклоняться от игл рыб-ежей, от столкновения с красочным и ядовитым оперением рыб-крылаток, щипцов педицеллярий морских звезд и стрекательных клеток бесконечного количества ядовитых медуз. Зрители находились сразу за живой стеной из охраны, и иногда помогали обслуге спасаться от нападений не в меру разыгравшихся молодых хищников. Соревнование закончилось победой молодежной команды песчаных акул. Королева поздравила их, и они в сопровождении миксин поплыли из пещеры в «королевские угодья», где на территории, охраняемой рифовыми акулами, «паслись» стада кефали, карасей, рыб-клоунов, рыб-попугаев и прочей рифовой «плотвы». Победителям дозволялось кормиться там целую неделю. Проигравшая команда под насмешливыми взглядами королевской челяди была просто выпровожена из дворца.

Ежегодное пиршество, организуемое в день осеннего равноденствия, было в самом разгаре. Крабы в раковинах, расположенных на их спинах, разносили гостям различные угощения: обездвиженных лангустов, омаров, желудки оставшиеся от погибших морских звезд, заполненных до отказа крилем. Иногда гости вместе с закуской съедали и официантов, но это мало кого беспокоило. Королева, величественно проплывала среди гостей, справляясь о здоровье, делах и проблемах. Когда она приблизилась к группе, отдыхающих на песчаном дне, в углу грота, чернорылых акул, она услышала обрывок их разговора.

Первая акула сказала:

— Мне кажется, что нашей предводительнице пора сменить пол, как это делают почти все ее родственницы.

— Почему ты так думаешь?

— А ты посмотри, как ведут себя ее придворные дамы. Они ее ненавидят, она отнимает у них лучших самцов и ни в грош их не ставит, — в этот момент акула заметила громадную пасть царствующей мурены над своей головой, и продолжила, как ни в чем не бывало, — Ваше высочество, бал великолепен, вы превзошли себя.

— Спасибо, дорогая Сибила. Ты как всегда любезна. Познакомь меня со своими приятелями.

— Это моя кузина Мойра, а этот молодой красавец, Тантал. Он занимается разведением головоногих моллюсков.

— Это весьма разумно. Как вы это делаете?

— Беру в заложники их детей. Каракатицы и, особенно, осьминоги заботятся о своем потомстве с полным отречением от собственных потребностей. Самки осьминогов даже отказываются от пищи, пока высиживают яйца. Поэтому мы с моими помощниками загоняем мягкотелых мамаш, готовых отложить яйца в закрытую со всех сторон пещеру, и они сидят там по два-четыре месяца до момента, когда их детвора не вылупится из яиц. Все это время я могу обменивать своих моллюсков на другие виды пищи. Единственным нашим занятием в это время является защита входа в расщелину от любителей спрутов и другой живности.

— Но ведь вы, таким образом, сокращаете популяцию осьминогов в разы. При таком способе через пару, тройку лет вам уже некого будет загонять в расщелины, поскольку брошенные на произвол яйца пропадут в желудках морских звезд, ежей и морских анемонов.

— Ну, это меня не волнует. Замутим с друзьями какой-нибудь другой пищевой бизнес.

— А меня волнует. Если вы не прекратите такой промысел осьминогов, я изгоню вашу компанию из вод моего царства.

Тантал свирепо взглянул на Норму и раскрыл свою огромную пасть с множеством острых как бритва зубов, вода вокруг них двоих вскипела от быстро отплывших от них акул. Тантал готов был уже вцепиться в глотку королевы, но тут перед его носом появились три миксины, и ярость Тантала улетучилась. Он знал, что этих рыб-ведьм с толстым слоем тягучей слизи, обволакивающей их тела, лучше не трогать. Любой хищник по неосторожности, схвативший миксину, неизбежно задыхался от удушья и становился ее обедом или ужином, так как слизь с ее тела моментально заполняла ротовую полость и жабры охотника, и избавиться от этой тягучей, липкой жижи еще никому не удавалось. Миксины сопроводили Тантала к выходу из грота. Веселый пир продолжился.