На другой стороне. Безымянная Луна. Часть вторая

– С вашего позволения, – слащаво улыбаясь, вещала голограмма, – я решил назвать это тело Титаном. Не смотря на небольшой диаметр экватора, сила гравитации у Титана по значению приблизительно равна гравитации двух планет Земля. Это очень много для луны с таким сравнительно не большим объёмом! Титан вращается на внешнем круге спутников планеты-гиганта, и если бы мы сейчас были на южном полушарии луны, то могли бы видеть Титан на небе в виде симпатичного такого полумесяца.

– Но от того, что мы его не можем наблюдать, – продолжала голограмма, – его влияние нас не обойдёт стороной. Наша крошка-луна попадает в зону влияния двух встречных сил. Газовый гигант притягивает безымянную луну с постоянным ускорением, в то время как спутник Титан, по мере нашего приближения к нему, так же хочет притянуть нас к себе. От разности сил возникает… – голограмма замешкала, – назовём это ответной реакцией. Луна не смещается со своей орбиты, но замедляется скорость её углового вращение. Это также обусловлено присутствием в значительной близости ещё двух лун. Их гравитационные и магнитные поля как-то связаны, что вызывает замедленное вращение каждой из них. Так вы могли заметить, что ночь и день длятся не двенадцать часов, а по восемнадцать часов и сорок одной минуте. За последние три недели, разумеется, в земном времяисчислении, сутки увеличились больше, чем на четыре часа. И рост этот происходит по экспоненте. В зоне максимального сближения с Титаном, у нашей луны практически пропадёт вращение вокруг своей оси, и мы окажемся или на её дневной стороне, или на ночной. Но самое худшее заключается в том, при этом явлении сильно возросло ускорение свободного падения, которое теперь численно равно десяти же.

– Это практически значение Земли, – перебил австриец господина Менингэма. – Значит, ничего страшного.

– Верно, – усмехнулась голограмма. – Однако взгляните на экран.

Друзья послушно посмотрели.

– Наша крошка-луна ещё даже не поравнялась с Титаном. Я рассчитал, что точка их встречи состоится приблизительно через тридцать земных суток. И в этот момент сила притяжения будет ровна девятнадцати с половиной.

Голограмма господина Менингэма будто вздохнула и насупилась.

– Дорогие мои коллеги, – протянула голограмма, – знаете, почему мы не пытаемся осваивать Юпитер, Сатурн или Нептун, а лишь занимаем их спутники или строим искусственные станции на орбитах этих планет?

– Потому что строение наших тел не может выдерживать давления, вызванного высоким показателем ускорения свободного падения, – ответил Макс.

– Вот именно, – голограмма снова будто вздохнула.

Светящееся лицо господина Менингэма казалось обреченным.

– Надо улетать, – твёрдо сказал Джаред. – Пока не поздно, надо улетать.

– Зачем нам улетать? – спросила Антарес, только что поднявшись на мостик.

– И что значит, «пока не поздно»? – Арджун выглядывал из-за высокой причёски подруги.

Глава десятая, попытка к бегству

Беринхарт терпеливо рассказал присоединившимся к обсуждению друзьям об опасностях, которые таит в себе безымянная луна.

– Надо улетать, – согласно закивала Антарес. – Поднимемся на орбиту. Если будет нужно, отлетим на безопасное расстояние. А потом вернёмся и продолжим работать.

– Согласен! – закивал Макс. – Трюм заполнен уже на половину. Мы можем и вовсе не возвращаться. Полетим домой, продадим ценную руду Менингэму, получим свои деньги и до свидания.

– Хочешь бросить всё? – удивился Джаред.

– Но мы ведь так и планировали, помнишь? Заработать деньжат, чтобы перестать рисковать своими жизнями.

Финниган нахмурился и отвернулся от друзей. Он на мгновение ощутил предательство с их стороны. Вот оно – различие между ними. Они занимались опасным ремеслом, чтобы однажды разбогатеть и больше никогда не летать по незнакомым закоулкам космоса. А что же Джаред? Его богатством были полёты в глубокий космос, постоянные путешествия, опасные и потрясающие. Для него было важным именно это состояние активной деятельности! Или это лишь его мания?!

Джаред тряхнул головой. Конечно, заработать денег было одной из поставленных перед полётом целей. Но Финниган любил своих друзей, возможно, даже слишком сильно, и хотел, чтобы они чувствовали тоже, что и он, чтобы они были рядом. Ведь так важно найти в жизни единомышленников, людей, которые будут понимать тебя… но Джаред обманывал себя. Он с самого начала знал, что друзья уже готовы оставить полёты в космос. Он убедил их отправиться в этот путь ради наживы. Он заставил себя забыть, что у всех его друзей совершенно иные представления об их работе и жизни.

Джаред оглянулся на команду. Они хотели обратно на Землю, где чистый воздух, тёплое Солнце, и не нужно надевать скафандр перед выходом на улицу. Но разве можно их в этом винить?

– Ты прав, – ответил Джаред. – Мы провели огромную работу здесь, узнали многое и можем возвращаться.

– Так-то! – обрадовался Макс и хлопнул в ладоши. – Значит, собираемся.

Друзья вздохнули с облегчением и, преисполненные радостью от мысли, что скоро они смогут вернуться домой, принялись обсуждать порядок действий.