На другом берегу (сборник)

Пока я колдовал на кухне, Верочка обошла квартирку. Кухня была местом полуприбранным, но жилым. В душевой кабинке спрятана кучка не выстиранного белья. Надо будет выкинуть. Стирку мы разыгрывали на спор. В холодильнике лежали какие-то пачки с полуфабрикатами. Мы любили вечером устроить небольшую ревизию продуктам. Без Димки все казалось безвкусным, пресным. Пока я глотал бутерброд, Верочка переместилась в комнату, но долго не задержалась.

– У вас как-то пусто.

– Мы там только вечером обитаем.

– Но Дима же был здесь, пока ты на работе.

– Только с учителем. А потом убегал к Наташе или на улицу.

Верочка провела рукой по крышке стола, потрогала корешок учебника.

– Разве не запрещено ребенку находиться без присмотра?

– Официально у меня было соглашение на присмотр с Наташей. Денег с меня она не брала, но с Димой ладила. Мальчишки у нас собираются вместе, играют. На это смотрят сквозь пальцы. Все же на виду.

– Никто ни разу не пожаловался?

Я невольно улыбнулся.

– Верочка, тут совсем другая жизнь. Здесь, на территории, на которой стоит мой дом, проживает десятка три семей. Здесь все видят и все знают: кто жалуется, кому жалуется. А тот, кто жалуется, знает, на что жаловаться можно и на что – нельзя. Ему же здесь придется жить и дальше.

– Но если все и все видят, куда мог пропасть мальчик?

– Сам ломаю голову.

– Влад, мне кажется, что это подготовленный побег, но разве Дима мог так придумать и скрыть все от тебя?

– Придумать – мог, а скрыть – нет. Мне он рассказывал все.

Сестра подумала и решилась:

– Мы с мужем считаем, что ты в большой опасности. К нам приходил инспектор с вопросами. Саша сразу все понял и ответил так, чтобы не было сомнений в твоей непричастности к исчезновению сына, но он пойдет по другим адресам и, в конце концов, за что-нибудь зацепится. Влад, тебя могут подвергнуть допросу на детекторе лжи или под гипнозом. Они собирают основания для санкции.

– Не волнуйся, я постараюсь увидеть Димку до принятия санкции. Нам пора. С маленьким ребенком до магистрального можно полчаса идти. Как ты решилась ее с собой взять?

Сестра опустила глаза.

– Я такая дура стала, Влад. Я боюсь оставлять ее.

– Бояться – плохая привычка. Света боялась, и результат ты знаешь. Думай о специальности. Саша – мужик хороший, но надо же и на себя рассчитывать.

– Пойдем, отпустим домой Наташу.

5

Мой бывший дом показался мне еще более красивым, чем я его помнил. Сад без стрижки превратился в уголок леса и закрывал почти два этажа. Вера шепнула, что Вася с Мариной успевают по приезде как-то облагородить аллейки, но сидящая без дела Света интереса к усадьбе не проявляет. Я направился было к центральному входу, но Вера жестом остановила меня и кивнула на тропинку к лифту, который я когда-то заказал специально для мамы.

– Ты поднимайся сразу в комнату к маме. Я зайду поздороваться со Светой, предупрежу ее о твоем визите. И позвоню мужу, чтобы забрал нас отсюда.

– Света с тобой разговаривает?

– Через раз.

Мамин этаж встретил меня запахом лекарств и тишиной. В гостиной ее не было. Я прошел в спальню и увидел ее дремлющей на кровати. Она стала совсем маленькой и прозрачной. В комнате было не холодно, но мать лежала под теплым одеялом. Я сел рядом, не желая ее будить, но она тут же открыла глаза и улыбнулась сквозь пробившиеся слезы. Я наклонился поцеловать ее и задержался, пока она провела рукой по моим волосам.

– Как ты, мама?

Голос ее был тихим и слабым:

– Спасибо, что приехал, сынок. Последний раз видимся.

– Ты поправишься, мама.

– Нет, сынок. Пора мне. Отец к себе зовет. Спасибо, что на старости лет домой меня забрал, не бросил. В родных стенах умираю. Рядом с отцом мой прах лежать будет. На могилку мою прийти ты не сможешь, но там, где будешь, помолись о нас с отцом – тебе легче станет.

Я смотрел в ее глаза – бесцветные, впавшие, но такие глубокие, что скрывать от них правду было бесполезно.

– А ты знаешь, где я буду?

– Нет, не знаю. И ты не говори, не пойму я уже. Только я знаю, что ты будешь рядом с Димочкой. Привет ему передай и эту иконку. Она еще от моего деда. Я обещала ему подарить. Одна у меня просьба к тебе, сынок.

– Да, мама. Я все сделаю. Что ты хочешь?

Мама слегка перевела дух. Все-таки ей тяжело давался разговор.

– С женой простись по-человечески. Повинись.

– Но ведь она…

– Придет ее время, и она повинится. А у тебя оно уже пришло. Вы столько лет вместе прожили. Двоих детей народили. Попроси прощения – тебе легче будет там, куда ты уходишь. Дай я тебя перекрещу на прощанье. Ступай с Богом. У тебя все будет хорошо.

Мне очень не хотелось спускаться в гостиную, где меня не ждали, но мама смотрела вслед. Я пошел знакомой дорогой. Руки невольно фиксировали каждый изгиб перил, глаза цепляли знакомые царапинки на стенах. Дом помнил меня.