На другом берегу (сборник)

– Разве я нарушал когда-нибудь слово? Я твёрдо обещаю, что смогу вернуть тебе сына.

Он пошёл к двери, и уже на выходе услышал мой вопрос, больше смахивающий на утверждение:

– Если вы можете вернуть Диму, значит, вы точно знаете, где он и остальные пропавшие?

Хозяин застыл. По лицу его промелькнуло несколько выражений – злость, растерянность, решимость. Он отбросил свою обычную вежливость и сквозь зубы процедил.

– Я тебя, сволочь, предупреждал – будь со мной. Если завтра я не узнаю, что затеял комитет, то ты встретишься с сыном, но не здесь. Понял?

Я закрыл своё производство и отправился в больницу, потирая руку, покраснение на которой после визита начальника стало зудеть до боли. На входе меня встретила старушка-уборщица нашего барака. Увидела меня и всхлипнула:

– Узнали уже, Андрей Степанович? Жалко-то как! Хороший человек был.

– О ком вы?

Я почувствовал страшную неловкость, потому что не знал, как к ней обратиться. Дима называл тётей Валей, подшучивал над ней, подстёгивал её «боевой» дух, дразня своими большими познаниями в зимних заготовках. А я просто здоровался и проходил мимо.

– Академик твой ночью умер. Я думала, что Вероника к тебе побежала рассказать. Очень уж торопилась.

– Разве Вероника не на смене?

– Нет. Она сейчас здесь санитаркой. Не знал, что ли? А к другу тебя сейчас не пустят. Врачи из центра причину смерти проверяют. Вы сами-то не заболели? Вид у вас не важный.

Я вспомнил, что тетя Валя и раньше в спорах горячилась и переходила «на ты», а после них спохватывалась и «выкала». Я показал ей покраснение вокруг прививки, выслушал её причитания и прошёл в кабинет для прививок. Меня осмотрели и направили к специалисту, где уже ждал Вася в медицинском облачении. Сидел он за компьютером и бегал по клавишам со скоростью пианиста. Кивком показал, что здоровается и просит обождать. Ещё поколдовал над клавиатурой и оторвался от экрана.

– Я знаю, что ты волнуешься, отец. Пока всё по плану. В нужном квадрате идёт движение. Мы постоянно ждём сигнала готовности.

– Ты не спал?

– Нет, стимуляторы работают. Я хочу чувствовать все реакции, которые происходят с Димой и Витей. На мне датчики по всему телу. Контроль полный.

– Скажи, смерть Игоря Трофимовича может быть связана с работой ваших установок?

– Это такой седой старичок? Он был твоим знакомым?

– Он был моим другом и учителем Димы.

– Нет, мы тут ни при чём. Это, по всей видимости, их сканирование, природу которого мы ещё не понимаем.

Я нащупал в кармане накопитель и выложил его перед сыном.

– Игорь Трофимович был известным учёным. Он раскрыл природу воздействия и способы защиты от него. Здесь его материалы. Их нужно представить Совету Координаторов.

Василий взял накопитель.

– Я должен их посмотреть прямо сейчас. Это может быть важно.

За дверью раздались возмущённые голоса, она распахнулась. На пороге кабинета, отодвинув в сторону тётю Валю и пару медиков из центра, стоял грозный и непохожий на себя Юрка.

– Начальник зоны, – развязным тоном начал он, – желает знать, не решил ли ваш пациент отлежаться в больничке, тогда как ему нужно выполнить важное поручение.

Вася встал и с высоты своего роста стал разглядывать низкорослого Юрку, как мелкую букашку.

– Вы, надеюсь, у меня спрашиваете? Передайте начальнику вашей зоны, что мои полномочия на момент грозящей эпидемии выше, чем у него, что отчитываться перед ним я не намерен, а пациента с подозрительной аллергической реакцией просто обязан госпитализировать.

Юрка не смутился. Теперь он выразительно смотрел на меня.

– Вы выполняете распоряжения своего начальника, я – своего. А ваш больной знает, что лучше их выполнить. Завтра у всех здесь полномочия могут поменяться.

– Ты мне угрожаешь, Юрка? – не выдержал я. – Уж не решил ли ты пойти на повышение? Тебя шеф считает мелочью, шестёркой, он тебя обсосёт и выплюнет.

– Я не пропаду. Вы о себе позаботьтесь. И сделайте это сегодня. Сами знаете, завтра комитет вам не поможет. Завтра вы все станете похожи на Блаженного.

В разговор опять решительно вклинился Василий.

– Завтра, возможно, всё и будет по-другому, но на сегодня вы сами объясните комитету своё отношение к нему.

Он нажал кнопку прибора на столе, звука мы не услышали, но через мгновение сзади и из боковой двери в кабинет ввалились несколько здоровых парней в униформе нефтяников. Юрка побледнел. Уговаривать его не пришлось, и он послушно прошагал впереди своего конвоя.

– С ним поговорят, – констатировал Вася, – но самое главное он уже сказал. Завтра ожидается мощное воздействие на весь посёлок, если не на большую территорию. Этого следовало ожидать. Они торопятся. Если ребята до вечера не дадут сигнал готовности, то я отдам команду на уничтожение квадрата. Если не мы, то они сделают это несколькими часами позже.

– Они не будут уничтожать рабочую силу.

– Ты знаешь, что их работников язык не повернётся назвать живыми. Я бы предпочёл умереть. Я сниму радиационную защиту, если что-то пойдёт не так.

– Ты остаёшься с нами до конца?

– Но ты же не сомневался в этом, ведь так?

Не сомневался. Разве могут быть совсем не похожи дети одного отца и одной матери?