На фарватерах Севастополя

Севастополь являлся, как известно, главной базой Черноморского флота с мощной береговой и противовоздушной обороной и был полностью защищен с моря. Но оборонительных укреплений с суши не имел, хотя к обороне и готовились.

К строительству сухопутных рубежей командование флота приступило в первых числах июля, и к моменту прорыва немцев в Крым они были в основном закончены.

Сухопутных войск в Севастополе в это время не оставалось. Тридцатого октября, когда немцы были уже в Крыму, оборонительные рубежи на подступах к Севастополю заняли части морской пехоты, созданной из матросов учебных отрядов и курсантов военно-морских училищ, всего около двадцати одной тысячи человек. Они и приняли первый удар фашистских войск. Немцы стремились отрезать путь Приморской армии, отступавшей к Севастополю, и с ходу, силами передовых частей, при поддержке большого числа танков и авиации, взять Севастополь.

Морскую пехоту поддержали артиллерийским огнем корабли флота, стоявшие в Севастопольской бухте. Пушки мощных береговых батарей были повернуты в сторону суши, в воздух поднята авиация. Комендант береговой обороны генерал-майор П. А. Моргунов возглавил сухопутную оборону. Территория, прилегающая к Севастополю, была разделена на три боевых сектора. Заранее были пристреляны все рубежи.

Севастополь был готов к встрече с врагом.

Тридцатого октября ворвавшиеся на крымскую землю передовые отряды фашистов наткнулись на первую флотскую часть, расположенную севернее деревни Николаевка. Это была 54-я батарея береговой обороны главной базы под командованием лейтенанта И. И. Заики. Она первой из флотских частей открыла огонь по танкам и пехоте противника.

День 30 октября был очень тревожным. В городе уже накануне было введено осадное положение. А в 16 часов [83] 35 минут в Севастополь донесся отдаленный гул орудий. Жителям уже знакомы были эти характерные залпы морских батарей. Так началась оборона Севастополя.

Бой батареи с превосходящими силами противника длился три дня. Батарея не только героически оборонялась, но и наносила сильные удары по врагу; было уничтожено шестнадцать вражеских танков, семь автомашин и много живой силы противника.

2 ноября в 16 часов 40 минут командир батареи передал в штаб флота по радио последнее донесение: «Противник прорвался на позиции батареи. Связь кончаю…»

Батарея выполнила свой долг. Командир приказал бойцам отходить из горящих развалин, а сам с политруком Муллером остался прикрывать отход.

Командование флотом следило за неравным боем, и сюда в критический момент были направлены тральщик «Искатель» и два катера-охотника.

Корабли подошли к месту расположения батареи уже с наступлением сумерек. На высоком берегу видно было огромное зарево - горела Кача.

В ноябре быстро темнеет и ночи становятся холодными. Дул порывистый свежий норд-ост, поднимая темную тяжелую волну. Корабли прижимались к крутому берегу, где было значительно тише, и с тральщика приготовились спускать шлюпки. Катера-охотники № 031 и 061 подошли еще ближе к берегу. Глухов стоял на мостике, широко расставив ноги, одетый по-зимнему, и внимательно всматривался в приближавшийся берег. А там, то затихая, то ярко вспыхивая, бушевал пожар на разрушенной батарее. Беспрерывно перекрещивались в воздухе нити трассирующих пуль. Осветительные лампы-ракеты вспыхивали и повисали в воздухе, бросая вниз нестерпимо яркий голубой свет. И тогда Глухову казалось, что и тральщик и катера-охотники хорошо видны с берега на поверхности пустынного моря.

Первой подошла к берегу шлюпка с катера Глухова с боцманом. Включив фонарик, боцман сигналами Морзе дал опознавательные. Это был рискованный шаг: сигналы могли заметить гитлеровцы и открыть по шлюпке огонь. Но батарейцы быстро ответили, и шлюпка, поднявшись на гребне волны, легко выскочила на берег.

Когда вернулась первая шлюпка, доставившая раненых, Глухов решил подойти на катере-охотнике еще ближе к берегу. Завели моторы и не успели дать ход, как зеленая [84] ракета повисла над морем и стала медленно опускаться. С берега по катеру ударил шквальный огонь из пулеметов и автоматов, но на берегу оставались бойцы батареи, и шлюпка снова пошла туда.

Немцы открыли артиллерийский огонь по стоящим неподвижно кораблям. Появились раненые, однако тральщик и катера не уходили. Ухватившись за поручни, не шевелясь, стоял Глухов, всматриваясь в прибрежную полосу. Трассы синие, зеленые, красные вспарывали воду, поднимая всплески темной воды.

На корме катера разорвалась мина. Осколком ранило командира катера лейтенанта Осадчего.

Ветер с берега нес дым батареи, и он, как завесой, закрывал катер.

С тральщика «Искатель» капитан-лейтенант Паевский передал на катера сигнал: «Задача выполнена, немедленно отходить Севастополь».

Когда последняя шлюпка подошла к борту охотника и черный, грязный, закопченный матрос, влезая на палубу, прохрипел: «Свои, братки!» Глухов спросил помощника командира:

- Сколько?

- Двадцать восемь человек, - тихо ответил тот.

Катера- охотники в непроглядной ночи, не отвечая на огонь немцев, отошли от берега и легли курсом на Севастополь.