На фига попу гармонь...

– А ты, грымза, хужей аппендицита! – под аккомпанемент расстроенного пианино завопил сосед через стенку.

Снизу кто-то стал долбить в потолок, который одновременно служил полом конспиративной квартиры, и орать:

– Крокодилы голубые!.. В самый геморрой достали-и…

– Ничего не слышно, – посетовал генерал. Порывшись в объемистом свертке, достал оттуда шумовую гранату и, перегнувшись через перила балкона, с сатанинской улыбкой швырнул ее в окно местного чувырлы с четвертого этажа, тут же заткнув пальцами уши.

После оглушительного взрыва наступило долгожданное затишье.

Постучав ногой в пол, генерал поинтересовался:

– Глюки ловишь, цветовод геморройный?..

В ответ тишина.

– А то рычишь, как заяц из колодца! – сел на свой стул и, довольный наведенным порядком, продолжил планерку: – Ваша задача – А-а, – поднял вверх палец, чтоб сфокусировать внимание агентов, – выследить лазутчиков, – почесал пальцем в ухе. – Бэ-э – узнать их планы. Вэ-э – обезвредить и сдать органам… Вот вам билеты на поезд «Москва – Тарасов», а вот электронный помощник, стилизованный под Буратино, – бережно достал из свертка и распаковал еще один сверток, только меньших размеров, вытащив оттуда полуметровую деревянную куклу в колпаке и с длинным носом.

«О-о-о, театр Образцова», – с иронией подумал капитан.

– Нужная вещь! – на всякий случай похвалил игрушку.

– Чудо науки! – поддержал его старлей.

– Приказываю!.. Пивные бутылки носом этого «чуда» не открывать и беречь как зеницу ока… После выполнения задания положите на мой стол полный отчет по применению электронной техники при поимке шпионов, – нажал какую-то кнопку и поставил Буратино на пол.

Пошевелив руками, ногами и головой, тот глянул на людей и поздоровался:

– Добрый день, господа, – вежливо при этом склонив голову.

Генерал глядел на куклу с любовью, словно на собственного внука.

– Десять лет конструкторы разрабатывали этот единственный экземпляр. Ввели в программу вежливость и культуру… Будет вам у кого поучиться приличиям и этике, – погладил по затылку игрушечного разведчика. – В нем есть микромагнитофон. Подкравшись, он запишет тайные речи врага. Носов у него несколько штук, они, как выкидные лезвия у ножа. Может ими защищаться. Знает английский, немецкий, французский и еще с десяток языков. Словом, незаменим в нашем деле… Оставляю его вам, – достал из кармана платок и громко высморкался, вытерев потом слезы. – А-а, кстати, дабы чего не забыли, вот вам письменная распечатка задания, – протянул им запечатанный конверт, – и инструкция по эксплуатации электронного агента по кличке «Буратино». Ну-у, ни пуха вам… главное… возвращайтесь живыми, – всхлипнув, вышел из комнаты.

– Ф-у-у-х! Слава Богу! – щелкнул по затылку деревянного агента капитан. – Инструктаж закончен.

– Пожалуйста. Ведите себя прилично… Не распускайте руки… – сделал ему выговор Буратино.

– Ишь ты, – опешил Железнов, – натуральный робот.

– И эрудированный, зараза, – снова попытался отвесить затрещину деревянному сотруднику Иван Крутой.

Пробормотав что-то по-английски, обидевшийся Буратино забился в угол.

– Давай его в магазин за водярой пошлем? Время-то до поезда еще есть, – загорелся испытать электронного помощника Железнов.

– Не-е. Еще сопрет кто. По дороге возьмем.

Расслабленно сели на диван, наблюдая за полуголой девицей на экране телевизора.

Через час, схватив за концы сверток с оружием, на который посадили чудо электронной техники, матерясь, потопали вниз, так как лифт кто-то успел сломать.

Буратино, слыша их нецензурные выражения, краснел лаком и делал замечания:

– Господа, господа, нельзя же так… Вас могут услышать дети…

– Воспитание, как у институтской девицы, – ругнул электронную деревяшку Железнов.

Подойдя к «Волге», Крутой разразился громким потоком брани по поводу злостных ворюг, сперших таки обзорное зеркальце.

– Господа, нецензурная брань не красит человека, – нравоучительным тоном стал воспитывать фээсбэшников Буратино. – Следует говорить – позаимствовали, – словил еще одного леща по умной деревянной голове.

На вокзале оставили машину в условленном месте и, вытащив из багажника экспроприированные чемоданы, стали оглядываться, отыскивая носильщика.

– Господа коллеги, вон идет тот, кого вы ищите, – указал Буратино на пожилого пьяненького носильщика, который мог передвигаться только держась за гремящую железную тележку.

– Без тебя, Пиноккио[4], видим, – ухватил за шкирку носильщика Железнов.

– Папаша, родине понадобились твои услуги, – развернул тележку в сторону «Волги».

– Я еду в парк, – икнув, сумел произнести водитель – и отрубился, перекинувшись через борт своего авто.

Быстро покидав сверток с оружием, чемоданы и Буратино в тележку, фээсбэшники споро покатили ее к стоявшему на первой платформе составу. Перед своим вагоном так же быстро все разгрузили и потащили в купе. Вежливенький Буратинка на прощание потрепал по щеке носильщика и извинился за своих друзей. Опешивший старичок, выпучив глаза, долго всматривался в темное небо, отыскивая следы инопланетян, и тут же дал зарок завязать с «бухаловом».