На грани

— А забыть? То есть освободиться от них, поняв, что это прошлое, которого давно нет в настоящем и которое не нужно брать в будущее.

— Хочу.

Вика мысленно взмыла ввысь и, оказавшись на седьмом плане бытия, попросила Бога исцелить Петра. И лишь когда он был освобождён от груза прошлого, она спросила:

— Что вы поняли через этот опыт? Через побои? Через боль?

— Понял, что люди не совершенны. И могут быть слабы вне зависимости от силы, заключённой в них. Мой отец был гениальным конструктором, но отвратительным солдатом. Его сломали в армии, как однажды рассказала мне мама. Я же был неспокойным и активным ребёнком, и это провоцировало его на агрессию.

— Вы ведь не злитесь на отца?

— Нет, — честно и спокойно сказал Савелов.

— А на кого вы злитесь?

Пётр молчал. Вика тоже молчала, наконец добравшись до стаканчика с кофе и попивая его маленькими глотками.

— Пётр, — минут через пять напомнила о себе Пятницкая. — Я, когда работаю с людьми вот так, как с вами сейчас, могу читать мысли. Вы просто это произнесите вслух. Я уже и так знаю, а вам точно станет легче. Тут больше никого нет, а я вас судить не стану.

Он помолчал ещё немного, а после признался:

— На мать.

— Вы не понимаете, почему она не защитила вас?

— Не понимаю.

— Ей было страшно. Некоторые люди в страхе цепенеют и не могут ничего сделать. Кто-то даёт сдачи, кто-то убегает, а ваша мать — из тех, кто цепенеет. И от ужаса происходящего у неё включался механизм защиты, когда она не помнила большую часть того, что творил ваш отец.

Пётр молчал.

— Ваша жена похожа на вашу мать?

— Да, — подтвердил Савелов.

— Вы поняли, почему ваша агрессия была в основном направлена на вашу жену?

— Понял, — сухо согласился Пётр.

А Виктория в этот момент поняла, почему Елизавета терпела побои от мужа и как включались её защитные механизмы психики. Ведь только из-за сына, когда он попал отцу под горячую руку, она осознала реальное положение дел. И всё равно побоялась уйти от тирана-мужа.

— Получить знание, что люди не совершенны, — дорогого стоит. Я вот до сих пор этого не осознала, если честно, и всё стремлюсь быть отличницей во всём. Но раз вы уже знаете, пусть Бог завершит для вас этот урок с сохранением всех полученных знаний, а вы за это простите всех участников тех непростых событий: отца, мать, жену, сына и, конечно, себя. Чувствуете в себе эту готовность — завершить урок, простить и отпустить обиды?

— Да, — ответил Савелов.

И Виктория опустила на него энергию из божественного источника, а ещё увидела, как она заструилась куда-то вдаль — в сторону Дмитровского шоссе и на четвёртый план бытия.

— Ваши родители уже умерли?

— Да.

— А Елизавета сейчас в загородном доме где-то по Дмитровскому шоссе?

— Да. Откуда вы всё это знаете?

— Вижу, — пожала плечами Пятницкая.

— Почему, обладая такими способностями, вы не спасли Тимофея? — искренне удивился Пётр.

— Он захотел уйти. Вот вы сейчас были готовы простить и понять то, что было. А он просто захотел уйти. Тимофей не шёл вам по судьбе. Он пришёл изменить ваше будущее, чтобы вы смогли стать счастливыми.

— Как можно стать счастливее, потеряв ребёнка?

— Пётр, вы любите свою жену как вашу мать, как мать вашего ребёнка или как женщину?

— Не понял вас.

— Вы любите свою жену как женщину? Хотите её? Хотите встретить с ней старость рука об руку?

Пётр молчал.

— Не хотите — не отвечайте мне на этот вопрос. Себе ответьте. И когда честно ответите, то поймёте, что для вас сделал Тимофей, а ещё поймёте, почему ваша мать не уходила от отца.

— Если мы расстанемся, всё может быть иначе?

— Может, — подтвердила Пятницкая. — Мне подсказывают, что вы можете создать новую семью, у вас будут дети: мальчик и девочка, а прошлых ошибок не будет.

— А что будет с Лизой?

— У неё тоже всё сложится хорошо. Она уедет в Швейцарию, уже там снова выйдет замуж и родит сына.

— И нет никаких вариантов нам остаться вместе?

— Есть. Возможно, лет через пять вы сможете снова восстановить свои чувства, если будете много работать над собой. Хотя это будете уже не вы.

— Я не могу сейчас в это поверить.

— Я вас об этом и не прошу. Я прошу вас слушать себя и быть честным перед собой. Своё дело я уже сделала.

— Не сделала, — в коем-то веке подсказал ангел в синем. — Он не слышит подсказок от своего ангела.

— Хотя есть у меня для вас ещё одно предложение, — быстро сориентировалась Виктория. — У каждого из нас есть ангел-хранитель, который помогает нам верным словом на пути. И у вас он тоже есть, только вы его не слышите. Можно я вам верну эту способность — слышать вашего ангела?

— Звучит странно. И как я его буду слышать?

— Как внутренний голос. Кто не знает или не верит в ангелов, могут спутать их голоса с внутренним голосом.

— Ладно, доверюсь вам, — согласился Пётр.

И Пятницкая исполнила свою работу.

— Теперь точно всё, — выдохнула она.

— Я вроде ничего не чувствую и в то же время чувствую облегчение.

— Это хорошо. Если что, позвоните мне или лучше напишите. А сейчас мне пора. Время позднее.

— Может, вас подвезти? У меня недалеко машина.

— Нет, спасибо! Я рядом живу. Пройдусь и подышу свежим воздухом.

— Когда я приходил, был дождь.