На грани полуночи (ЛП)

– Нет, не важно. Мне не интересно, – сказала она. – Мне плевать. Не порть этот момент для меня, пожалуйста. Подари его мне. Дай мне завершить свою фантазию.

Он нахмурился:

– Это не фантазия, Лив.

– Для меня – фантазия, – возразила она. – Ты для меня фантазия. Я не хочу слушать всякую чушь. Я больше не хочу, чтобы меня обманывали и выставляли полной дурой, ясно? Мне хватает настоящих проблем, Шон. Моя жизнь дерьмо, бизнес разрушен. Где-то там есть кто-то, кто хочет меня убить. Что происходило в твоей голове пятнадцать лет назад, уже не актуально, и меня ни в малейшей степени не интересует.

– Но ты ведь так не думаешь, – настаивал Шон. – Я не…

– Не хочу знать, почему ты посчитал необходимым причинить мне боль. Не могу представить ничего, что могло бы это оправдать. Я не позволю тебе снова так со мной поступить. Все, что мне нужно, это… – Она замолчала.

– Чтобы я трахнул тебя, – решительно закончил Шон. – И ничего больше.

Лив даже рассмеялась, настолько нелепы были его слова.

– Что ты имеешь в виду под словом «больше»? Что еще может быть? – Она запахнула халат. – Не сердись. Если твои деликатные чувства оскорбляет то, что тебя хотят использовать, тогда засунь свой член обратно в штаны и уходи.

Лив чувствовала себя ужасно, напомнив Шону о его метаморфозах в тюрьме. Тепло в его глазах погасло, как свеча, оставляя пустые кусочки зеленого стекла. Выражение его лица лишало ее мужества.

Она выпрямилась во весь рост и изо всех сил старалась не дрожать.

– Ладно, – сказал он после напряженной паузы. – Я принял решение.

– Неужели? – Лив резко затянула пояс. – И?

– Я останусь и обслужу тебя, – сказал он. – Не могу уйти отсюда в таком состоянии. Мой член, как стальной шип. Я сам себя пораню.

Теперь она вообще не могла вздохнуть. Отрешенное выражение лица Шона пугало ее. Исходящая от него сексуальная энергия била волнами.

Он снял рубашку через голову и швырнул ее на пол. Затем присел, расстегнул кобуру на лодыжке и нож, прикрепленный к другой ноге. Быстро и без лишних движений Шон избавился от обуви.

Соблазна, которым было проникнуто каждое слово и жест, не было. Он просто приступал к делу. У Лив в животе все трепетало от сомнений.

Шон снял с себя джинсы, перешагнул через них и отшвырнул ногой. Нижнего белья он не носил. Он стоял перед ней, расставив ноги в агрессивной позе, эрекцию не заметить было невозможно.

В его тонкой улыбке не было ни капли тепла.

– Хочешь взглянуть поближе? Проверить зубы, измерить член? Узнать, соответствую ли я стандартам?

Ха! Как будто ей это нужно. Его сарказм заслуживал резкого ответа, но в голову ничего не приходило. Лив была слишком занята, уставившись на него.

«Не разевай рот. Не доставляй ему удовольствие», – ныл ее внутренний голос, но тщетно. Она потеряла дар речи.

Он был удивительным: большой и объемный, торчащий из клубка упругих бронзовых волос в паху. Его бедра были твердыми и мускулистыми, покрытыми жесткими волосками. Толстые переплетения вен пульсировали вдоль основания его члена; огромная, набухшая головка была огненно-красной. На ней уже сияла блестящая капля. Шон сжал член в кулаке и стал растирать его грубой рукой.

Она никогда не была с кем-то такого огромного размера. Даже приблизительно.

– Итак? Каков вердикт? – спросил он. – Я прошел отбор?

– Может, ты заткнешься наконец и приступишь к работе? – сказала она дрогнувшим голосом.

– Отлично. Нам не о чем говорить, так что давай перейдем прямо к делу. – Он подошел к ней, Лив инстинктивно попятилась и резко уселась на постель, стукнувшись об нее ногами.

Шон навис над ней. От него исходил аромат жара, соли и пота, темного мускуса мужественности, пряного намека на мыло или одеколон. Лив коротко пискнула, когда он схватил ее за руки и сжал ими член, двигая вверх и вниз по всей длине.

– Вот так, – сказал он. – Познакомься с ним.

Ничего себе! Он был таким горячим и твердым, а кожа такая нежная… Лив чувствовала, как он пульсирует под ее холодными, дрожащими руками.

Еще одна капля блестящей жидкости вытекла из него ей на руки, и он прижался к ее сложенным ладоням.

– Сожми его, – сказал Шон. – Сильнее.

– Я… я не очень…

– Промокни руку в своей смазке. Натри меня ею, пока я весь не стану скользким. Я хочу, чтобы эти нежные белые ручки принцессы растерли ее королевскую смазку по всему моему члену. М-мм. Роскошно.

– Не мог бы ты прекратить все эти шутки про принцессу? – Лив прикоснулась кончиками пальцев к себе – горячей, пульсирующей и влажной.

– Нет. – Он опустился на колени и раздвинул ее бедра. – Не пойдет. Сделай так.

Она ахнула, когда он медленно и глубоко засунул в нее два пальца; начала извиваться, стонать, когда он согнул их, нажимая и нежно обводя круги. Дрожь внутри нее начала расти все больше и большее, пока не охватила все, а затем распалась на глубокие рыдающие струи удовольствия, как будто в ней забил фонтан.

Тяжело дыша, Лив упала на его горячее и влажное плечо. Рядом со своим лицом она чувствовала его шелковистые и душистые волосы и вдохнула его аромат.