На грани развода

Луиза встала и пошла убирать тарелки. Марина плакала, не в силах отойти от услышанного.

* * *

В пять часов вечера Марина проснулась от детского плача – пронзительного и громкого. Она выскочила сначала во двор, но там никого не было. Снова поднялась в номер и побежала на балкон, который давал круговой обзор. Там уже стояла, перевесившись через перила, Аня:

– Коля плачет. Он там сидит. Над муравьиной дорогой.

– Беги к нему, узнай, в чем дело. Я сейчас, только оденусь и умоюсь, – велела Марина.

К тому моменту, когда она выбежала из номера, на задней тропинке собрались уже все. У Коли, который не переставал горько плакать, удалось выяснить, что его муравьиную дорогу затоптал какой-то дядя, который тут бегал. Поверить в эту историю было сложно, поскольку тропа, хоть и шла в гору, никак не годилась для оздоровительных пробежек. Колю кое-как успокоили, пообещав найти новую муравьиную дорогу, если не восстановится старая. Не успели успокоить Колю, как раздались горькие рыдания Катюши. У нее пропали шлепанцы, причем любимые, с принцессами и цветочками. Облазили весь двор, шлепанцы так и не нашлись. Решили пойти на пляж и поискать там, если не унесло волной. Кое-как вышли на пляж, чтобы Коля отвлекся от своей муравьиной дороги, а Катюша – от потери шлепанцев.

– Что-то у меня опять сегодня мигрень, – пожаловалась Вика. – Может, кофе выпить?

– Или сразу вина, – предложила Марина.

– Или сок свежевыжатый? Смузи? Не знаю, чего хочу.

– Вина, – засмеялась Марина, – я бы тоже выпила. Знаешь, что-то я устала от такого отдыха. Никак не могу успокоиться после разговора с Луизой. В Москве я редко с людьми общаюсь. Можно сказать, вообще не общаюсь. Подруг вижу раз в полгода. Приятельницы какие-то случайные, коллеги. В школе – мамашки. Каждый раз не знаю, как себя вести. Аня дружит с девочкой, они хорошо общаются, а я маму этой девочки терпеть не могу. Но улыбаюсь, здороваюсь, что еще остается? Мне давно неинтересно с другими, мне самой с собой интересно. Есть книги, кино. А тут у меня передозировка живого человеческого общения.

– А я люблю на пляже наблюдать за людьми. Мне кажется, они именно здесь, на берегу, оказываются «голыми» – не в смысле в купальниках, а в смысле души. То ли море так действует, то ли эти лежаки грязные, но все сразу становится понятно про людей. По тому, как они плавают, как лежат, какие книжки читают, о чем разговаривают. Ну вот посмотри хотя бы на нашу Светлану Михайловну. – Вика показала на бабулю. – Она настоящая, понимаешь? Как ребенок! Она не способна на то, что делают друг с другом взрослые люди.

Светлана Михайловна играла с детьми. Сначала в мяч, а потом объявила:

– Так, дети, я сейчас сделаю «морскую звезду» наоборот. То есть лицом вниз. Хотя почему наоборот? Морские звезды и лежат лицом вниз. Но предупреждаю, я могу начать тонуть! Вы ведь меня спасете? Так, кто готов меня спасать, поднимите руки!

Дети дружно молчали.

– Мам, а можно я в море пописаю? – жалобно крикнул Коля.

– Конечно, нельзя! Выйди и иди под дерево пописай! – откликнулась Даша.

Бабуля легла лицом вниз и вдруг начала тонуть. Вполне убедительно. Дети стояли как вкопанные и с интересом наблюдали за тем, как Светлана Михайловна сначала просто лежала, потом хлопала по воде руками, потом кричала: «Тону, тону, спасите!»

– Ну и почему вы меня не спасли? Никто даже не попытался! – Она наконец перестала барахтаться и встала на дно. Ей было по пояс.

– Потому что бабушки – толстые и не могут утонуть. Они как поплавок, – сказал Коля.

– Ну что ж, хорошая версия, но неправильная, – ответила Светлана Михайловна. – А вы, девочки, почему не кинулись мне на помощь?

– Мы уже взрослые, – ответила Кира. – И не верим взрослым.

– Вот, пожалуйста, что я тебе говорила? – хохотнула Вика. – Я вырастила дочь, у которой в отличие от меня есть голова на плечах и здоровый цинизм. К тому же она не боится сказать, что думает. А вон смотри, парочка. Мне кажется, у них роман.

Марина посмотрела туда, куда показывала Вика, но никакой парочки не заметила.

– Да вон же. Дамочка с мозгом как у канарейки. Видишь? Купальник с цветами. С дочкой. Они здесь уже три дня.

– И как ты заметила, что у нее над купальником мозг как у канарейки? – Марина улыбнулась.

– Ну это не самое сложное, – пожала плечами Вика. – А вон мужчина, видишь? Он с сыном и тещей.

– Почему с тещей? Может, это его мама? – удивилась Марина.

– Нет конечно! Жена отправила свою маму, чтобы проследила за ребенком и заодно за мужем, – продолжала рассказывать Вика, и Марина восхищалась ее наблюдательностью. Возможно, все было совсем не так, но Вика фантазировала так увлекательно, что хотелось слушать и слушать. К их лежакам подтянулись и Светлана Михайловна, и Даша, и даже Женя со Стасом. Степан вынул из своего волшебного рюкзака вино и пластиковые стаканчики. Даша сбегала в «Утопию» и принесла ведерко со льдом.