На грани серьёзного

Отходняк накрыл ее в душе. Самообладание смыло теплой водой, и Кира уселась на порог кабины, обхватив колени. Эрик Саакян! Как она могла допиться до такой степени?! Они же видятся постоянно, и когда ее разнесет поперек себя шире, у него возникнут подозрения… Говорила же мама: «Никогда не гадь там, где ешь!» Черт, сэкономила! Теперь выдумывать объяснения или переезжать в другой город… В кого ты превратилась, Скворцова? Просыпаешься в чужой постели с бодуна с амнезией… Какая из тебя теперь мать?! Если еще хоть что-то получилось…

Нет! Кажется, она даже произнесла это вслух. Вытерла нос и подняла голову. Как есть – так есть. Эрик довольно симпатичный. Как набор генов, разумеется. Вроде ничего не болит… Значит, был нежен. Не так уж и плохо, в конце концов. Главное произошло, а дальше можно действовать по обстоятельствам. И наконец сосредоточиться на стендапе.

Весь день Кира не выходила из номера, собирая себя в кучу и реанимируя рабочий настрой. Почти наполовину изменила монолог. Черкала, репетировала перед зеркалом. И к вечеру в ней никто не распознал бы, как выразился Эрик, «горячую штучку». Излюбленные драные джинсы, легкий скепсис в глазах и ровный голос. Саакян предложил подвезти ее до «Дзинтари», но она решила какое-то время избегать его. Поэтому вызвала такси и отправилась покорять продюсеров и членов жюри в одиночку.

Ей было все равно, победит она и пройдет ли в телепроект. Всего лишь хотела перешагнуть новый рубеж, выступить на большой сцене и сделать это с достоинством. Просто доказать себе, что может. И если она снова сдуется, значит, ей нечего делать в стендапе. Тридцатник – не время для полумер.

Закулисье кишело народом, зал был забит. Сцену оформили в духе первых подпольных клубов Нью-Йорка: кирпич и красный неон. Ритмичные музыкальные подводки. Царство кедов и циников. Место, где Кира чувствовала себя нормальной. Она, со всеми недостатками и тараканами. И люди, готовые слушать ее мнение, а не навязывать свое.

– Мне тридцать два, и я программист, – она выделила в третьем ряду понимающее лицо какого-то парня и теперь обращалась к нему, абстрагировавшись от толпы. – И я никогда не понимала, почему нас называют «компьютерщиками». Слушайте, я же не обзываю поваров кастрюльщиками, а офтальмологов – глазниками! И мне страшно представить аналогичный вариант для акушера.

Смешок, прокатившийся по залу, помог ей почувствовать себя увереннее.

Каждый новый взрыв хохота действовал, как глоток адреналина, и со сцены Кира спустилась с чувством победителя. Она видела лица жюри, знала, что зацепила их, удерживала интерес до последнего слова, а большего ей и не требовалось.

В гримерке Эрик поймал ее запястье.

– Выпьем? – предложил он.

– Давай без этого… – она раздраженно поморщилась.

– Мне понравилось сегодня.

– Не сомневалась! Покажи мужика, которому не нравится…

– Я про выступление. Было сильно.

– Правда? – насторожилась она.

– Удивлюсь, если тебя не возьмут.

– Это дело десятое. Прости, Эрик, у меня завтра автобус. А я еще хотела с утра погулять по Риге…

– Может, вместе?…

– Не. Слушай, давай без обид, но я смотрю на тебя и у меня в голове одна мысль: «Надо меньше пить».

– Твое дело… – он выпустил ее руку и, резко развернувшись, пошел прочь.

Кира не стала рефлексировать на эту тему. В конце концов, Саакян – не маленький мальчик. Справится, переживет. Возможно, она была чуть резковата… Возможно даже попросит прощения. Потом. В Москве.

В автобусе ей досталось место в заднем ряду. А все потому, что из-за ошибки Эрика с датой пришлось менять заранее купленный билет. И сразу угрызения совести поутихли.

Близость туалета и заевшая спинка кресла не располагали ко сну, хотя обычно Кира гордилась своей способностью засыпать в любом месте и в любой позе. Но сегодня отчего-то мучительно ерзала и вертелась. Мешало все: одежда, сопение мужика впереди и кашель тетки сбоку. И как только ей удалось принять единственное терпимое положение и прикрыть глаза, мерный шорох дороги взрезала трель ее мобильника.

И сразу салон огласило недовольное ворчание со всех сторон, на Киру устремились злые взгляды сонных глаз.

– Простите, простите, – зашептала она и прикрыла микрофон ладонью. – Да, я вас слушаю!

– Кира Скворцова?

– Да.

– Вам неудобно говорить? – вежливо поинтересовалась неизвестная девушка.

– Если честно, не очень. А вы по какому вопросу?

– Вообще-то я хотела сообщить, что вы приглашены в проект «Большой стендап».

– ЧТО?! – Кира не сдержала возглас и теперь опять попала под прицел всеобщего возмущения.

– Ну да. Меня зовут Кристина, я – ассистент Руслана Гароева, одного из продюсеров шоу. Мы бы хотели видеть вас двадцать седьмого сентября на первых съемках.

– Уже выступление?

– Нет, пока только интервью. Немного о себе. Вроде знакомства для зрителей. А отборочные выступления будут снимать тридцатого.

– Опять отбор?

– Вы смотрели первый сезон шоу? Наставники будут лично отбирать конкурсантов в свои команды.

– Ну да, конечно. Простите.

– Отправьте мне на этот номер ваш электронный адрес, и я скину вам всю необходимую информацию.