На грани серьёзного

– Да правда! После нашего разговора молчала. А вчера… – она с опаской попятилась к себе, и Кира двинулась на нее. – Ну, я случайно! Мы выпили… Я не умею пить, ясно? Я просила, чтобы тебе ни слова! Какая ему разница? Почему…

– В общем, так, – Кира выплевывала каждое слово. – Сейчас я пойду проветрюсь, но чтобы завтра тебя здесь не было. У тебя есть ночь. Ищи жилье, звони друзьям, в общагу. Бери больничный, езжай в Нижний. Мне все равно. Но чтобы больше я тебя не видела. Никогда, поняла?

– Кир, ну прости! Я же… Я не знала… Ну, подумаешь… Ничего такого…

– И не дай бог, ты мне попадешься хоть на одном семейном сборище. Если приехала я, ты должна придумать, что угодно, но чтобы мы больше не встречались. Я повторять не буду. Ясно?

– Но Кира… Подумаешь, проболталась… Неужели из-за этого…

– Тебе – ясно?!

Катя посмотрела на нее своими большими несчастными глазами. Подняла брови. Вздохнула. Горестно искривила губки. И когда поняла, что разжалобить никого не удастся, опустила плечи.

– Поняла.

В дверях Кира обернулась и внимательно посмотрела, как Катя что-то набирает в телефоне.

– И можешь жаловаться маме сколько хочешь. Мне плевать.

Кира хлопнула дверью и отправилась слоняться по улицам. За руль было садиться бесполезно, дольше простоишь в пробках. Куртку забыла на вешалке, а возвращаться и снова сталкиваться с юной предательницей не хотелось. Хищный осенний ветер облизывал позвоночник, глубокий вырез платья будто сам призывал задувать как следует.

Но сейчас Кире холод был только на пользу. Ей нужно было взбодриться, протрезветь от непрошеных эмоций и решить, как быть дальше. Да, подмывало подхватить чемоданы, сменить личность и скрыться от Эрика на веки вечные. Вот только кому от этого хуже? Ей самой. Бежать теперь, когда наклюнулось наконец большое будущее… Не дождется.

Ноги несли ее в любимый паб, но совесть не позволяла пить. Заказала вредный бургер. С говяжьей котлеткой, томно истекающей соками, прозрачными кружками огурчика, фирменным пряным соусом. Горячий и ласковый, как бабулины объятия. Кира взгромоздилась на высокий барный стул, по-мужски расставив ноги, вцепилась в свою порцию, как деревенский Полкан в свиную голяшку и, ссутулившись, ела, являя собой непривлекательное зрелище.

Посетители косились на нее с опаской. Наверное, в такой позе и в черном платье с голой спиной она походила на переодетого парня, а до такого местная толерантность еще не доросла. Поэтому вокруг Киры быстро образовалось свободное пространство радиусом по меньшей мере метра три. Какой-то загадочный рыжий мальчик все посылал ей двусмысленные взгляды, пока она перетирала челюстями мясо. Однако она его не замечала.

Сколько времени она просидела за стойкой, Кира не знала. Но народу в питейном заведении поубавилось, пробка на проспекте рассосалась. Понадеявшись, что Екатерина либо уже съехала, либо не станет высовывать нос из комнаты, Кира побрела домой. То ли еда, то ли ненавязчивая музыка ее успокоили, теперь ей хотелось только спать и забыть события прошедшего дня.

Однако у подъезда, ежась от холода и безуспешно кутаясь в тонкий замшевый пиджачок, переминался с ноги на ногу Эрик Саакян.

– Да ты издеваешься… – мрачно пробормотала она себе под нос. – Скройся в тумане.

– Ты где ходишь? – наскочил он на нее, выпуская в промозглый вечерний воздух клубы пара. – И почему в таком виде?

– Давай, озвучь это. Тебя сразу примут в сообщество подъездных бабулек.

– Я серьезно! Ты что, пила?

– Нет, у меня просто такая физиономия. Уйди Эрик, сделай доброе дело.

– Нам надо поговорить, Кира, – он потер замерзшие ладони. – Как ты не окоченела?! Дай хотя бы согреться.

– Ладно, – сдалась она. – Но ручонки держи при себе.

Они поднялись в квартиру. Было на удивление тихо, и только полоска света под дверью Кати говорила о том, что она еще не съехала. Ей даже хватило ума не выйти поздороваться.

– Что это с ней? – спросил Эрик, разувшись и кивнув на закрытую дверь.

– Вещи собирает.

Кира ушла подальше от любопытных ушей. В свою комнату. Линукс, уже предчувствуя перемены, снова с хозяйским видом возлежал на ее диване.

– Почему Катя собирает вещи? – требовательно осведомился Эрик.

– Я ее выгнала.

– За что?!

– За тебя.

– На улицу.

– Я маршрут не уточняла. Давай, беги, предложи бедняжке кров. И прочие услуги.

Эрик с видимым усилием проглотил атаку и вознамерился сменить тему. Опустился на диван рядом с котом и протянул руку.

– Привет, кошак, – миролюбиво произнес он.

С животиной произошло что-то странное. Он вскочил, выгнулся вопросительным знаком, округлил и без того круглые глазища и зашипел. Потом истерично взмяукнул и ломанулся под диван, располосовав обивку когтями. И даже оттуда, снизу, слышалось его утробное ворчание.

– Что это за чудовище? – отшатнулся Эрик.

– Именно так он подумал о тебе.

– Но я уже гладил его раньше…

– Кто ж тебя без бороды узнает? – Кира была благодарна этому инопланетному коту: хоть раз в жизни он сделал что-то полезное.

– Шизоид, – прошептал Саакян и зачем-то отряхнулся.

Курчавый Линукс все равно не оставлял после себя шерсть.