На грани серьёзного

– Разве это не для стажеров? – скособочился выпускник вуза.

Кира не стала рассказывать ему, что и сама уже сто лет как числится разработчиком. И ничего, не брезговала и с наладкой помочь, и из доработок чужих программ не вылезала. Вместо этого сжала руки так, что хрустнули суставы, и процедила:

– Сейчас же идите за свой стол! Иначе это был ваш последний рабочий день!

Парня сдуло, но она еще долго потом слышала по офису шепотки, что у Скворцовой сносит крышу от стремительного приближения критических дней. И Кира сразу преисполнилась сочувствием к Локоткову. Может, он изначально был не такой уж и злой? Может, таким его сделала работа с идиотами?

Кира в очередной раз привстала, чтобы глянуть, не нарисовался ли в офисе шеф, но вместо него увидела у лифта Эрика Саакяна с букетом цветов. Он еще не заметил ее и что-то выспрашивал у девушки на ресепшен. Кира медленно сползла вниз. Если сейчас дотянуться до пальто и идти на полусогнутых в сторону Асташкина, а оттуда налево, то есть шанс, что…

– А, вот ты где! – раздалось у нее над головой. – Что-то уронила?

– Честь и достоинство, – пробормотала она. – Ты здесь откуда?

– Я с ответным визитом, – ухмыльнулся Эрик.

Точно! Неужели она думала, что ее вчерашняя экскурсия к белорусским банкоматам пройдет даром?

– Иди сюда, дорогая. Давай, помогу тебе встать, – он рывком притянул ее к себе и впечатался в губы классическим брежневским поцелуем.

Когда Кира оторвалась, судорожно хватая ртом воздух и пытаясь вернуть мыслям четкость, на нее уже смотрели со всех сторон. Даже в мужском коллективе такие лобызания не могли не привлечь внимания. Кто-то хихикал, кто-то с довольным видом щелкал камерой смартфона. Про бухгалтерию и говорить не стоило. Эти тетки во главе с Липкиной прильнули к стеклянной стене своего отдела, как космонавты к иллюминатору. И если большинство дам наслаждались картинкой с обложки любовного романа, то на лице Ольги был написан неподдельный ужас. Она только что кулаками в стекло не била, чтобы восстановить справедливость. И Кира не сомневалась: шок вызван не тем, что Саакян едва не всосал ее целиком, а тем, что об этом не было доложено заранее.

– Ты чего? – Скворцова с трудом опомнилась и усадила Эрика на свой стул. – Что за цирк?

– Разве это цирк? По-моему, типичное поведение влюбленных голубков.

– Я не знала, что любовь превращает армян в вантуз!

– Ты просто не разбираешься в страсти, – нежно улыбнулся он и протянул ей цветы.

Чертову тучу огромных малиновых астр.

– Как ты прошел с ними в дверь? – Она удивленно вертела перед собой целую клумбу и прикидывала, где взять чудовищных размеров ведро.

Еще ей пришло в голову, что примерно так, наверное, чувствует себя учительница начальной школы на первое сентября.

– Я хотел заехать за розами, – пояснил Эрик, невинно распахнув глаза. – Но увидел у метро старушку с астрами. Купил все. И человеку помог, и цветы видишь какие… Настоящие, не какие-нибудь безликие голландцы.

– Спасибо, конечно… – от неожиданной откровенности Кира растеряла способность язвить. – Но зачем все это?

– Ну как? Чтобы подготовить твой коллектив. К новому статусу.

– Какому?

– Декретному, – шепнул он, выразительно подмигнув.

– А при чем здесь мой коллектив? – насторожилась она.

– Ты ведь не хочешь сплетен? Я подумал: раз уж моя семья в курсе, то почему бы и твоих не подготовить? Ну, с мамой твоей я еще не знаком, хотя было бы неплохо, а вот сослуживцам показаться – самое время. Зато потом вопросов не возникнет.

– Ты бы предупредил хоть… – Кира покосилась в сторону бухгалтерии: Липкина демонстративно отвернулась. – Я бы подруге сказала. А то она теперь обидится.

– Эта рыжая, что ли? Которая в клубе как-то была? Я думал, вы друг от друга ничего не скрываете.

– Примерно так. Но я же не буду ей докладывать, что у меня все настолько плохо!

– То есть я – это, по-твоему, самое дно? – Эрик обиженно изогнул бровь.

– Да нет же… Ну… Мы же оба понимаем… Что ты – это не ты, а так… Разовая акция. В смысле… Ты понимаешь.

– Нет-нет, объясни-ка мне, – он скрестил руки на груди.

– Не надо мне тут разыгрывать оскорбленную невинность. Профессор Штейнберг говорит, что, возможно, понадобится не один цикл. Так что ты должен быть наготове.

– Значит, из платной клиники ты пошла прямиком к еврею?

– Как-то не додумалась спросить в регистратуре, нет ли у них армян!

– Ладно, дело твое. То есть статус матери-одиночки тебя не пугает, а вот родить от меня – этот факт ты бы предпочла скрыть? – напирал он.

– Ты можешь потише? – Она с опаской оглянулась. – Нет, конечно! Просто мне довольно стыдно, что… Что ты делаешь это в качестве одолжения. Ну то есть, если бы все было по-настоящему, это одно. А это… Неужели ты не понимаешь, как это унизительно для меня?!

– Но почему тогда…

Его ответ прервал телефонный звонок.

– Подожди, – она увидела на экране номер секретарши. – Слушаю.

– Сан Сергеич у себя, – чопорно отозвалась Леночка. – Но он зашел на минутку. Если он вам нужен, зайдите сейчас.