На ходовом мостике

Но вот корпост дает уточненные координаты целей противника в районе Свердлове - Мещанка: скопление «живой силы и танковая колонна.

Командир эсминца Минаев, обращаясь к Клементу, четко квалифицирует цели:

- Артиллерист! Живая сила - цель номер один. Танковая колонна - цель номера два. Произведите расчеты вначале по цели номер один. Танками займемся чуть позже.

Клемент тут же исчезает в штурманской рубке, а Минаев приказывает играть боевую тревогу. Знакомый сигнал охватывает своим тревожным звучанием самые отдаленные уголки эсминца. Сколько раз мы слышали его призывы! Для его звуков нет ни времени суток, ни определенных погодных условий, он может прозвучать под утро, днем, вечером, в штиль и в непогоду, но всегда звучит как призыв к исполнению матросского долга, как сигнал праведной мести, подстегивает воинскую активность, предшествует подвигу или героической гибели… Нет ни одного матросского сердца, которое осталось бы равнодушным при первых звуках сигнала «тревоги». Все [72] существо твое напряжено ожиданием, жаждой праведной мести. И пусть противник его не слышит, сигнал боевой тревоги грозен и страшен для него!

Тем временем корабль приближается к точке поворота на боевой курс. Загольский, произведя расчеты и сделав необходимые записи в штурманской книжке, становится на ходовом мостике у главного компаса. Клемент занял свое место тут же, на мостике. Панорама берега медленно разворачивается у нас перед глазами. Уже хорошо различим обрывистый степной берег, но что делается там, куда полетят наши снаряды, не видно. Все с напряжением ждут команды командира лечь на боевой курс. Ловлю себя на том, что пристально слежу за спокойными сильными руками старшины рулевого отделения Алексея Соснина, и замечаю, что почти одновременно с командой Минаева он легко поворачивает штурвал: мы на боевом курсе!

Наконец достигаем точки открытия огня. Короткая команда - и жерла орудий изрыгают огненные языки. После громового залпа вдруг наступает тишина. Напряжение возрастает до предела. Командир эсминца Минаев и не пытается теперь скрыть тревогу: как лег первый залп, не угодил ли по своим? Об этом думаем все мы. Секунды, пока поступят сообщения от корректировщиков, кажутся часами. И корпост откликнулся: залп лег с отклонением в пределах нормы. Быстро производим корректировку и - новый залп! Легкие дымные следы, быстро тающие в вечернем воздухе, зависают над морем. Снова ждем, всматриваясь туда, где едва заметна белопенная линия прибоя. И эхом откликается корпост: «Снаряды ложатся по цели!»

Клемент, не скрывая торжества, кричит центральному посту:

- Есть поражение! Залпы через десять секунд! Огонь!

Заговорили все орудия «Незаможника». Верхнюю палубу медленно окутывает пороховой дым, однако он не мешает видеть, как ловко и сноровисто действуют заряжающие - темп стрельбы зависит теперь только от них. Орудия все посылают и посылают снаряды в сторону врага. Нет, не гром артиллерийской стрельбы слышим мы, а долгожданную песню мести! Минаев, всем телом подавшись вперед, наклонился через перила ходового мостика, от напряжения побелели на штурвале кулаки старшины [73] 1-й статьи рулевого Алексея Соснина, да и сам я ощущаю, как в душе начинает звучать что-то ликующее и торжественное.

И снова откликается корпост. Команды Клементу, передаваемые по телефону с радиорубки на мостик, хорошо слышны нам всем: «Снаряды ложатся по цели. Продолжайте шквальный огонь!»

Дорого бы дал каждый из нас, чтобы воочию увидеть дело своих рук, увидеть неприятельскую панику… Наш комиссар не может усидеть в радиорубке, с необычной для его плотной фигуры подвижностью взбегает на мостик.

- Рад поздравить тебя, Николай Иванович! - бросился он к Минаеву. - С первым боевым успехом! Минаев и не пытается скрыть свою радость.

- И тебя поздравляю, Василий Зосимович! И всех присутствующих!

А снаряды все летят и летят…

Но вот наступает мгновение, когда требуется новый заход на боевой галс.

Минаев дает команду «Полный вперед!» и начинает маневр. Только теперь мы можем присмотреться, как в нескольких кабельтовых от нас ведут огонь эсминец «Шаумян» и канонерская лодка «Красный Аджаристан». Их орудия говорят безумолчно, и мы не можем не порадоваться за товарищей.

Но времени маневра хватает лишь на то, чтобы перевести дух. Корпост уже успел уточнить координаты танковой колонны и просит срочно открыть огонь. Загольский и Клемент снова в штурманской. Их лица сияют, действия более уверены. Да и неприятельские танки находятся дальше от наших позиций.

В штурманской - полный порядок. И пока есть еще несколько минут, спешу к носовому орудию. Здесь расчет под командованием Леонида Саги убирает с палубы еще теплые гильзы. Издали замечаю: настроение у всех приподнятое.

- Много пропусков наделали?

- Ни одного, товарищ капитан-лейтенант! - весело откликается Сага.