На кончиках пальцев (СИ)

— Тогда в твоём воспоминании я не понимал, ни почему ты мне это показываешь, ни что на самом деле значат твои слова. А ещё не понимал, что видел. А теперь понимаю.

— Ты подгоняешь действительность под воспоминание? — Поттер отстранился, отчего Драко сразу стало холодно.

Малфой молча взял его за руку, которую тот успел отнять.

— Не тупи… — попросил он, а потом просто заглянул ему в глаза. А Гарри осталось только ловить ощущения, которые идут от Малфоя, когда он смотрит на его лицо. — Мне каждое своё слово придётся подтверждать связью? Никакого доверия от тебя не дождёшься, Поттер. Но если честно, не будь ты так занят вопросом, не симулирую ли я симпатию к твоей внешности, то и сам бы давно понял, что мне определённо нравится то, что я вижу каждое утро в своей постели. — И нет, Поттер, я не флиртую с тобой. Я прямым текстом тебе говорю, что ты красивый, и меня не удивляет, что ты мне понравился. Ты вполне в моём вкусе, особенно, если я лично приложил руку к твоей причёске. И даже не держась за руки, как дети, ты вполне можешь почувствовать, что я не вру.

— Ты сейчас будешь перечислять, что тебе нравится во мне?

— Нет, Гарри, я всё ещё хочу узнать, чего ты хочешь, и если ты сейчас готов рассказать мне настоящую историю того, что происходило между нами на шестом курсе, то и я к этому готов. Но только если ты не будешь задумываться над каждым словом и ставить под сомнения мои реакции на то, что я увижу.

— Ты правда думаешь, что снова полюбишь меня, если увидишь всё?

— Я не знаю, Гарри. Но я хочу попробовать. Потому что это сложно описать, но каждый раз, когда я смотрю в зеркало, мне кажется, что чего-то не хватает. Во мне что-то пропало, и мне без этого плохо. Холодно. И даже когда ты рядом, всё равно что-то не так.

Они снова соединили руки, и Драко попытался показать в нескольких картинках, о чём он говорил. И Гарри не смог уловить, что именно тревожит Малфоя изнутри, но точно понял, что сделает всё, чтобы этого не стало.

— Хорошо. Тогда, наверное, лучше начать с начала?

Драко прикрыл глаза и поудобнее устроился на диване. Гарри повторил его манёвр, только с другого края, оставив соединёнными только ладони. А началом в его понимании был поцелуй. Первый, неловкий, короткий и очень многое говорящий. И потом ещё один, порывистый, эмоциональный, яркий и срывающий все препоны. Всё это, конечно, не ограничилось только короткой вспышкой, Поттер показывал их общение теперь в другом разрезе. На самом деле, он понятия не имел, что в нём заставило Драко его полюбить. Что он такого сделал, чтобы у Малфоя — слизеринца чуть ли не королевских кровей — возникли к нему чувства. Всё, что он мог — это показать, что между ними происходило, теперь через призму развития их отношений. И кажется, Драко было любопытно за ними наблюдать. Он немного опешил от собственной откровенности и смелости. Но видимо, тот Малфой, из воспоминаний, чувствовал что-то такое, что позволило ему быть таким смелым.

— Я оттолкнул тебя? — только и смог выговорить Драко, пытаясь усмирить пульс после очередного отрывка из прошлого. — Я хотел уйти?

— У тебя были на то свои причины, Драко, но именно тогда ты подарил мне это, — он поднял свою руку, приоткрывая запястье с Пастью Дракона. — И я просто не смог остановиться. Мне так хотелось показать тебе, как для меня важен твой подарок, насколько я благодарен тебе за него, за тебя, Драко… Но всё было так сложно. И просто на самом деле, но до этого нам ещё предстояло дойти… О чём ты думаешь? — Гарри заметил, что Малфой углубился в себя.

— Я пытаюсь вплести в те воспоминания, что остались, то, что происходило между нами. И понимаю теперь, как я выдержал всё это. Я ведь не помню, что мне было так плохо от сообщения Волдеморта. Не думаю, что я смогу до конца понять, как у меня хватило сил тебя оттолкнуть. Я ведь никогда не ставил чужие желания выше своих. Никогда до тебя, Гарри… И сейчас… Смогу ли я ставить твои желания выше своих…

Поттер улыбнулся:

— Вообще-то вот конкретно сейчас именно это ты и делаешь. Ты сейчас сохраняешь это расстояние между нами, потому что чувствуешь, что я не хочу обманываться и создавать иллюзию искренности. Так что, Драко, мы найдем пути, как нормально общаться, помнишь, ты обещал мне? Но я до сих пор не думаю, что мои воспоминания повлияют на то, что ты чувствуешь.

— Нет, Гарри, не повлияют. Они просто расскажут мне о тебе. О нас. Обо мне. И может быть я найду путь к тому, чего мне так сильно не хватает. К тому, что должно быть вот здесь, — он чуть потянул Гарри на себя, чтобы уложить его руку на свою грудь. Под его ладонью билось сердце, сильно, горячо, быстро. — Я хочу, чтобы ты чувствовал то же, что и я, когда касаюсь тебя. Помнишь? Благоговение. Доверие. Это как целый мир на ладони… — Драко всматривался в его лицо, пытаясь прочесть по нему, как Гарри относится к его словам. Потому что в душе ощущалось только волнение и бешеный пульс в ушах. Растерянность и нежность, такая нежность, что проливалась невысказанной тоской. А потом Поттер будто проснулся, решился, глубоко вдохнул и спросил: