На кончиках пальцев (СИ)

Предок Малфоя, принявший решение уйти от своих французских корней, построил в Британии настоящее родовое гнездо. Он отринул ортодоксальное видение устройства магического сообщества, при этом сохранив верность своей семье, верность идеям высочайшего приоритета магии в принятии самых важных решений. Только Люциус то ли принебрег этим заветом, то ли искренне заблуждался в своих убеждения, но верил в них больше, чем в родовую магию.

От осознания, что он, Драко, являясь теперь главой рода, обязан поступать в его интересах, и эти интересы с каждым днем все очевиднее находятся далеко от верности Темному Лорду, парня бросало в холод. Тот холод, от которого душа леденела, и не спасали никакие Согревающие и одеяла, никакой жар камина или тёплый глинтвейн.

Когда хозяин освободил отца из Азкабана, а с ним и сумасшедшую тетушку, прятаться в ритуальном зале стало невозможно. Теперь уже привычная пустота стала частью сознания, как острая иголка напоминая Драко о собственной неполноценности, и ничто больше не могло смягчить это чувство. Он к моменту возвращения Люциуса уже смирился с тем, что какого-то важного куска в его душе просто не хватает.

Радость от присутствия дома родного человека очень быстро сменилась отрешенностью и презрением, которое Драко не ожидал испытать по отношению к собственному отцу. Бывший Лорд Малфой не смог достойно принять отказ родовой магии вернуть ему бразды правления. Та секунда, когда родовое кольцо соскользнуло с пальца Люциуса, едва не упав на пол, стала для Малфоя младшего решающей. Стоя на одном колене у ног своего отца, не вызывавшего сейчас ни уважения, ни страха, и держа в руке пойманное кольцо, обжегшее ладонь мягким откликом, Лорд Малфой понял, что будущего у его рода нет. Потому что он не сможет быть верным Тёмному Лорду, а сил и смелости, чтобы противостоять ему, у него нет. А значит, его ждёт смерть. Это понимание полоснуло страхом. И Драко завис на какое-то время, потому что парадоксально боялся сейчас не за себя. Продолжить почти сформировавшуюся мысль не дал подзатыльник от отца. А в следующий момент Люциус схватился за сердце.

Мать мягко напомнила, что Главу рода уважают и почитают, и магия не простит подобного отношения, и отец, сквозь зубы извинившись, вышел из зала, в глубине души так и не приняв решение магии. Для Драко началась новая веха жизни в родовом поместье. Он старался не пересекаться ни с кем, только мама иногда скрашивала его дни, но и это быстро закончилось. Словно чувствуя перемену в мыслях сына, Нарцисса проводила все возможное время с супругом и гостями, давая Драко передышку от их навязчивого, удушающего внимания. Она почти подружилась с сестрой, стараясь оградить его от её постоянных неуместных шуток, жестоких розыгрышей и неожиданных приступов верности хозяину, когда она метала опасные заклинания в рандомно выбранных «предателей», оглушая их атаками легилименции или просто запугивая. В конце концов у Лорда Малфоя было вполне разумное объяснение своему отсутствию — на его плечах лежали дела рода. И хотя для большинства непосвященных Люциус оставался главой семьи, а Драко лишь помогал ему, Белла знала правду, а потому на время оставила отпрыска сестрицы в покое.

Учёба помогла как-то скрасить беспросветную печаль нахождения дома. Драко старался увлечься предметами так сильно, чтобы не оставалось сил на душевные терзания. Здесь, в Хогвартсе, ему легче дышалось, и хотя он не помнил своих снов, ему было проще просыпаться с утра. В самом начале семестра ему казалось, что он не справится. Он десятки раз представлял, что было бы, если бы он не пришел тогда на Астрономическую башню, не починил тот чертов шкаф, не принял бы метку… Не сказать, чтобы у него был выбор, но все же… А потом Северус вывел его на разговор. Огневиски, тепло камина, а возможно и какое-то зелье в выпивке заставили Драко рассказать о своих страхах и сомнениях, и тогда крестный вручил ему ответы на его вопросы, будто подарочный конверт. Он озвучил то, что парень и так знал, но услышать подобное от профессора стало какой-то установкой, давшей силы находиться в школе без постоянного чувства вины.

— Вы, Драко, сделали свой выбор, и это было единственным, на что вы могли повлиять. Всё остальное было вам неподвластно. Тогда, находясь в темноте собственных и чужих заблуждений, вы выбрали то решение, которое посчитали правильным. И не ищите оправдания себе в собственной трусости или малодушии. Вы поймёте все позже. А сейчас живите, Драко, раз вам предоставили подобный шанс…