На корабле полдень

Насчет того, кем должны быть эти "кто угодно", в ГАБ спорили почти месяц.

То есть всем было понятно, что эти двое тоже будут офицерами ГАБ. Но какой именно породы?

В итоге победил здоровый прагматизм.

Взяли одного водителя с хорошей стрелковой и общефизической подготовкой (им оказался Борис Борисович Шеницын, то есть Сержант). И одного опасно близкого к гениальности астронома, чуть ли не со школы числящегося в штате ГАБ. (Естественно, наши не оставляли надежд, что гений определит местоположение Глагола по рисунку созвездий и туманностей на ночном небе планеты.)

Конкордианская сторона очень гордилась Глаголом, исследования которого только набирали размах. И в то же время страшно переживала за безопасность нашей делегации. Мало ли какие напасти!

Но наши повели себя спесиво.

От охраны отказались, от проводников – и подавно. Попросили только карту местности и обучающие материалы. Надо ли говорить, что полученное от клонов досье изобиловало неуместной поэзией и, как это частенько случалось у наших братьев по Великорасе, было преступно хаотическими?

В общем, когда Шеницын вез пятерых умников во вверенном ему вездеходе, его важные пассажиры смотрели на чудеса Глагола во все глаза и разве что не повизгивали от экстаза – это как если бы зоолог, никогда не видевший льва или жирафа, вдруг попал на сафари в Кению.

Гениальный астроном, по словам Сержанта, в первую же ночь определил галактические координаты Глагола и записал их в свой блокнот.

(Меня лично это страшно впечатлило, ведь мы в лагере имени Бэджада Саванэ пробавлялись этой головоломкой неделями, и никто, даже опытные командиры звездных кораблей, решить ее не смогли! Правда, допускаю, что условия наблюдений по каким-то причинам различались – сезонная прозрачность атмосферы, углы восхождения светил, воздействие аномалий Глагола, в конце концов...)

Кто знает, может быть именно эта, непозволительная с точки зрения конкордианской контрразведки проницательность гениального астронома и погубила экспедицию?

Как бы там ни было, на третий день наши заехали в особенно густую Муть.

У всех пощипывало носы, покалывало в суставах, наблюдались и другие феномены различной степени гнусности. Несмотря на это ученый-физик настоял, что следует выйти из вездехода и собрать образцы флюоресцирующих минералов, которые появились в Мути на пределе видимости, а заодно набрать в термос из-под кофе аномальной воды из Стикса-Косинуса.

За физиком увязались все – и физиолог, и астроном, и оба "официальных" ГАБовца со своими автоматами.

Ну а Сержант, само собой, остался при вездеходе.

Стоило группе дойти до злосчастных минералов, как Муть сгустилась, видимость упала ниже ста метров.

Сержант посигналил товарищам и сказал в рацию, чтоб далеко не уходили.

Но ни одна из раций не отозвалась ему в ответ.

Сержант зажег пару фальшфейеров.

Включил на полную мощность противотуманные фары и поисковый прожектор.

Четверть часа не происходило ничего.

А когда Сержант уже собрался отправиться на поиски, в белесой мгле прожектор нащупал силуэты людей.

И хотя в первую секунду Сержанту показалось, что он видит своих родных офицеров ГАБ с их автоматами, уже в следующую секунду стало ясно, что это –незнакомцы.

Быстрым шагом надменных хозяев положения они приближались к вездеходу.

На их головах были непроницаемые для стороннего взгляда черные шлемы. В руках – конкордианские автоматы "Куадж".

"Спецназ", – отметил Сержант.

Вдруг им овладела паника. Он почувствовал или, как говорили в ГАБ, "проинтуичил", что эти люди несут смерть.

Что его просто сразу убьют. И всё.

И только в самом лучшем случае он проведет остаток дней в каком-нибудь каменном мешке – сильно удаленном от всех столиц, солнц и скоплений порядочных людей.

Проведет, "отвечая на вопросы" и жуя кашу из наотарского сорго.

Осознав это, Сержант немедленно сбросил ручной тормоз и утопил педаль в пол. Вездеход сорвался с места.

Учитывая полное бездорожье и отвратительную видимость, Сержант еще умудрился далеко отъехать, на целых три километра!

Конечно, Сержант разбил машину. Более того, вездеход ухнул в неглубокую расселину, где и остался. Но водитель сумел выбраться из него и, захватив рюкзак с припасами, побрел в никуда, лишь бы подальше от тех спецназовцев с "Куаджами".

Это место рассказа вызвало в моей душе особенно живой отклик. Мне ли не знать, каково это – скитаться обездоленным по пустынному Глаголу! И я не удержался от нескольких комментариев, которые, как мне показалось, сблизили нас...

Но вернемся к Сержанту.

В самом начале своего побега он планировал вернуться на космодром, куда сел привезший их звездолет.

"А вдруг у меня паранойя? – Думал Борис Борисович. – А если те спецназовцы – друзья? Если они ничего плохого не хотели, просто связь пропала? А вдруг ученые наши просто задержались, замешкались с этими самыми флюоресцирующими камешками?"

Однако день шел за днем и Сержантом овладевала уверенность, что на космодром ему не надо. Что перспектива провести остаток жизни в каменном мешке реальна, даже если ему повезет сейчас вернуться в Россию!