На корабле полдень

Наивно думать, что сами по себе боевые манихейские перчатки – Хварэна и Аша – давали мне безусловное и абсолютное превосходство над бандой бишопов.

Куда важнее то, что я был не один.

Серега Цапко смог кое-как покинуть руины своего "Орлана" и, размахивая двумя "Нарвалами" из своего НАЗ (благо электромышцы скафандра "Гранит-3" позволяли автоматами именно размахивать!), поливал инопланетян по-македонски.

Также и дельный лейтенант Скрепин, ПВОшник, чью зенитку бишопы, конечно, сожгли, не остался в стороне от зарубы. Он вел огневой бой посредством явно нештатного ручного пулемета.

Ягну вяло огрызались, прикрываясь наскоро сплетенным щитом из своих пресловутых быстротвердеющих соплей.

В общем, их внимание было рассеяно. Только благодаря этому меня не укокошили в ту секунду, когда моя лишенная бронезащиты "Гранита-3" тушка коснулась бетона...

Удивляюсь вот еще чему. Подумайте, дорогие читатели, насколько же непоколебимой была моя вера в перчатки везучего Сержанта, если я ради самой возможности их надеть и тем сделать сюжет, так сказать, сказочным (сраженный моральными качествами богатыря недруг дарит ему волшебный подарок необычайной эффективности), пожертвовал реальной защитой скафандра!

Я уже собирался обрушить вызревший в перчатках летающий огонь на ближайшего бишопа, когда лейтенант-ПВОшник метнул гранату.

Она стукнулась о бетон под нижним краем сплетенного инопланетянами щита и, подпрыгнув, с треском взорвалась. Это переполнило чашу терпения бишопов.

Если до того момента они чувствовали себя в безопасности и намеревались, дособирав свой подрывной заряд, все-таки взорвать шахту, а уж потом думать о людишках, то теперь они решили первым делом разделаться с надоедливыми эндоскелетными.

То есть с нами.

Три матерых бойца сорвались с места и, прикрываясь от пуль Цапко бетонным парапетом, по-паучьи понеслись в обход по стене башни.

Это было как нельзя кстати!

Как и учил меня Сержант, я свел вместе запястья рук.

Две вшитых в перчатки гольмиевых пластины соприкоснулись и "небесный огонь Ахура-Мазды" обрушился на храфстру вибрирующим раскаленным водопадом.

В памяти всплыла красочная картина – проливной дождь над каньоном Стикс-Косинус, боевая техника народного кавполка и бьющий откуда-то из невидимой расселины змеящийся огненный столб... И запах – запах окалины, запах сварки... Его несло мне в лицо попутным ветром. И его я тоже, конечно, запомнил.

Теперь я был таким же могущественным как тогда Сержант! Таким же необоримым!

– Велик Ахура-Мазда! – Неожиданно для самого себя взревел я.

Ну что же! Когда учительница Анна Олеговна в младших классах рассказывала нам, мелким шкодникам, о былинных силачах, которые косили вражеские рати по методу "налево улочка, направо переулочек", я даже не подозревал, что когда-нибудь в этой былинной роли побываю... Мимоходом открою вам страшную тайну: в младшей школе я был уверен, что стану врачом-офтальмологом, как дядя Сева, положительный папин брат.

Змеи оранжево-белого пламени оплели сетью обоих бишопов – и бишопы умерли; причем, как мне показалось, умерли мгновенно. Потому что всё то время, пока огонь пожирал их, они не шевельнули ни одной конечностью.

Даже бетон под супостатом – и тот горел.

Я развел руки в стороны, выключив огнеизвержение, и снова сблизил ладони – будто схватил невидимый футбольный мяч.

Аше с Хварэной – моим персональным Правде и Силе – требовалось время чтобы вновь окрепнуть. Попросту говоря, я подзаряжал устройство, причем прямиком от магнитного поля планеты, если верить Сержанту.

Быстрой перебежкой я достиг подрывного заряда бишопов (высотой с двухэтажный дом, между прочим) и громко крикнул:

– Серега, здесь Пушкин! Быстро ко мне!

Но Цапко меня не слышал.

Прячась за сверхпрочной хризолиновой дюзой своего "Орлана", он короткими экономными очередями прикрывал ползущего к нему по-пластунски через закопченную площадку смелого лейтенанта Скрепина.

А на том месте, где топорщила в небо обломки стволов его зенитка и валялся пулемет с расстрелянным коробом патронов, теперь группировались в какую-то необычную и оттого кажущуюся особенно опасной гимнастическую фигуру бишопы ягну.

"Они что, прыгать будут? – С тревогой подумал я. – Да не-ет... Впрочем, это же спецназ! Спецназы всех народов и рас имеют слабость к эффектным трюкам..."

В самом деле: два серпантина направляющих штурмовых нитей взлетели в зенит и, раскручиваясь, с малоаппетитным чавканьем влипли в бетон по бокам от меня. Получилось что-то вроде двух огромных согнутых штопоров – вначале вознесшихся на высоту пятиэтажного дома, а затем завернувшихся остриями вниз.

После чего два бишопа зашвырнули своего сослуживца вверх!

Тот уже в полете как будто крылья распростал щупальца и, уцепившись за обе направляющих, повис точно над головой Цапко.

Но первый выстрел своей лазерной винтовки злопамятный гад все-таки адресовал лейтенанту Скрепину – думается, тот здорово допек бишопов, пока его зенитка была в строю.