На корабле полдень

Мы дали «тягу двести». Мгновенно перевалив через рубеж западного дивизиона «Кистеней», мы разом захватили нашими радарами «Параллакс» по десятку целей.

Растерянность паладинов надо было использовать на полную катушку и мы выпустили за считаные секунды по двенадцать ракет каждый!

Ввинчиваясь в сухой воздух Глагола по велению газодинамических рулей и змеясь непрерывным маневром уклонения, «Гюрзы» помчались к своре паладинов.

Ну а мы все-таки поспешили убраться восвояси на малых высотах.

Подскочить к врагу на дистанцию пистолетного выстрела и завалить снарядами «Настурций» соблазн был очень велик. Но получить в ответ порцию позитронов в молярных количествах — ну уж нет!

Молодежь ликовала.

— Я завалил троих! — Орал Пак.

— А я пятерых! — Торжествовал Лобановский.

А Княжин напевал что-то победительное из оперы про древнеегипетскую жизнь под названием «Аида». (Если бы не мой папа Ричард, многолетний любовник примадонны Симферопольского оперного, я едва ли узнал бы эту мелодию, а так школьником я ходил на «Аиду» добрый десяток раз.)

Глава 15. Пляска смерти

Август, 2622 г.

Окрестности Лиловой Башни

Планета Глагол, система Шиватир

Но это было только начало.

Ягну вообще-то почти не знакомы с такой вещью как военная хитрость. Но в тот день они показали, что кое-чему от нас научились.

Сразу две плотных группы, в которых мой наметанный глаз по высоте и скорости полета сразу опознал ударные, ринулись к Лиловой Башне с разных направлений.

Одна вынырнула из облаков над Котлом.

А вторая — показалась со стороны недостроенного синхротрона. То есть выходило, что эта вторая группа намерена прорвать нашу ПКО на узком фронте по сути там же, где мы только что перехватили паладинов.

В этом был свой резон, поскольку так быстро перезарядиться пусковые установки Х-45 не успевали.

В то же время отцы-командиры ожидали основной удар именно со стороны Котла.

Поэтому юго-восточная ударная группа ягну была встречена огнем воистину феноменальной плотности.

По ним работали одновременно два дивизиона зенитных ракет «Вспышка-С» и из заоблачной выси — те самые «Хагены», о которых мы столь часто вспоминали в последние горячие часы.

В общем за юго-восток можно было вроде бы не волноваться… А вот северо-запад по-прежнему лежал на плечах моей великолепной шестерки.

Причем мало нам было паладинов и комтуров ягну, так оказалось, что вместе с ними идут и планетолеты чоругов — погонщики смертоносных дископтеров!

— Эскадрилья, внимание! Работаем в прежнем секторе, в прежней манере, — сказал я, само спокойствие.

— Но мы уже выпустили все «Гюрзы», — напомнил Пак.

— Значит следующий залп произведем «Оводами», только и всего.

Оно, конечно, «только и всего».

Но дальность пуска «Оводов» была вдвое меньше, чем у «Гюрзы».

Соответственно, я как комэск должен был принять важное, а быть может и роковое решение: или вынести рубеж пуска за дальность эффективного поражения дивизиона «Кистеней», или держаться тылов нашего позиционного района ПКО.

А всё дело в том, что комтуры могли шандарахнуть своими пенетраторами как раз издалека…

В общем, от интенсивной мыслительной деятельности я насквозь промок за несколько секунд…

К моему огромному облегчению, решение приняли за меня.

— Здесь комэск-1 Белоконь! — Послышался в наушниках мертвый, полностью синтезированный парсером голос. Стало быть, наш славный Белоконь пользовался не радиосвязью, а лазерным каналом.

— Пушкин слушает!

— Откатывайтесь на противоракетный рубеж объекта! — приказал Белоконь. — Перехват СВКН противника на дальнем рубеже произведу я.

Проще говоря, честь первым засыпать комтуров ягну ракетами брал на себя мой старший товарищ, а в прошлом однокашник по Северной Военно-Космической Академии, долбоклюй и подхалим Андрюха. Помню, недолюбливал его, над честолюбием и пролазливостью его смеялся… Самому неловко теперь. Вот честное слово, неловко!

— Вас понял, Андрей Андреевич.

Меня просить два раза не надо было. Я выплюнул в эфир:

— Эскадрилья, наша задача — перехват пенетраторов на подлете к башне.

Мы стали на круг в ближней зоне объекта, когда обстановка резко накалилась.

Это, знаете ли, на войне всегда так. За «плохо» есть «хуже», потом «еще хуже», а затем уже — «страшное дело», где-то там, в багровом мареве, переходящее в «полный пэ». Причем эти стадии могут разделяться секундами…

Недобитые комтуры из юго-восточной группы разом освободились от своих пенетраторов и мы получили десять сверхскоростных малоразмерных целей с подлетным временем в 15 секунд.

Ни «Горыныч», считавшийся в свое время образцом маневренности, ни «Сокол», ни хваленый ниппонский «Хаябуса» не смогли бы отразить такой удар.

Только истребители последнего поколения! Только «Орлан» с «Громобоем» были способны развернуться в воздухе на пятачке в 50 метров с переворотом через корму и, даже не выходя из полубочки, осыпать пенетраторы ракетами ближнего боя, отстреленными из катапультного устройства в центральном отсеке.