На краю долины гейзеров

Так прошёл час, а, может, больше, понемногу сон начал одолевать профессора, и он решил сходить за кофемашиной в кабину капитана. Выйдя их трюма, профессор зажёг коридорную лампу и поднялся на палубу. Луна освещала деревянный лакированный пол, по которому изредка перекатывалась вода. Открыв маленькую дверь в техническое помещение, Стеклов взял банку с кофе и маленький аппарат, насыпав пару ложек в горячую воду, он вышел, держа в руках портативный кофейник. Ночь была поистине прекрасной и на редкость тёплой, и Василию Степановичу захотелось ещё немного насладиться видами бескрайней пучины. Так он простоял возле кармы достаточно долго, руки начали замерзать и профессор решил вернуться в тёплую каюту. Морской воздух бил по носу, дурманил разум и всё больше усиливался. Спокойный плеск как будто не хотел отпускать своего ночного слушателя. И не зря.

Через пару минут вдалеке показалась странная волна, хотя океан был относительно спокоен. Она двигалась не спеша, к тому расстояние было внушительное, а потому профессор продолжил любоваться морским пейзажем, не чувствуя опасности. Через пару минут Стеклов заметил, что поток волны увеличивается и прибавляет скорость. В это мгновение он понял, какую катастрофическую ошибку совершил, потеряв драгоценное время. Немолодой учёный побежал, словно атлет, поскальзываясь на влажном полу в трюм, чтобы нажать на сигнальный кран. Одним сильным рывком профессор сорвал пластикою оболочку и дернул рычаг. Сирена мгновенно подняла весь немногочисленный экипаж с кроватей и заставила выбежать в тесный коридор. Первым появился капитан, взъерошенный и в пижаме.

– На нас надвигается солитон!

Заспанный Иван не сразу понял, о чём речь, а потому несколько секунд стоял, вместо того, чтобы побежать в кабину управления за Стекловым.

Лилия и Георгий оказались быстрее: поняв, что кораблю угрожает волна-убийца, они вбежали на палубу и кинулись убирать электрические приборы.

– Георгий, закрепляй батискаф! Лиля, беги за стабилизаторами! – капитан, наконец, проснулся и осознал, что происходит.

Корабль начало сильно качать, не смотря на то, что до «rogue waveе» оставалось ещё пол километра, она заявляла о приближающейся угрозе. Бочки перекатывались из стороны в сторону и путались под ногами, провода, натянутые к антеннам, взлетали и с огромной силой ударялись о стекла в кабине капитана. Казалось, что ещё немного, и любая проводка вспыхнет, а укрепленные стены аппаратной комнаты треснут от напора.

Раньше корабли почти никогда не могли спастись от волны-убийцы, но сейчас во все суда делали дополнительные прослойки на основе бета-наполнителя. Именно на него была вся надежда на выживание команды. И всё же можно было попробовать уклониться от водяной смерти, так как она имела длину не больше километра.

Капитан отчаянно жал рычаги ускорителей и выворачивал железный штурвал, схожий с современным рулём. Лампочки на панели мигали от перенапряжения, общий свет потухал и снова начинал мерцать. Атмосфера накалялась. Профессор тщетно пытался настроить систему радиовещания и предупредить наземную охрану о положении на корабле. Вместо ответа – громкое шипение и сигналы отсутствия соединения. Волна находилась уже в ста метрах от одиноко старого траулера.

В кабину вбежала растрепанная и промокшая Лиля. Запыхавшись, она оперлась на дверной косяк.

– Я закрепила дополнительные прорезиненные стабилизаторы под сетевым шлюзом.

Следом появился такого же вида Георгий, он запер за собой дверь, но продолжал держаться за её ручку, чтобы отдышаться.

– Закрепил батискаф в трюме и скинул туда же вчерашнее электрическое оборудование.

Теперь исход водной битвы зависел только от прочности воздушных камер и счастливого случая. И всё же капитан, красный от приложенных усилий, гнал корабль от волны. Всё вокруг качалось от ветра и приближающейся мощи убийцы, потопившей не один десяток судов. Маленький траулер сражался со стихией, которая запросто могла его расплющить в щепки. Небо, которое ещё недавно было чистым и светлым, затянулось ветряным потоком и нагоняло огромные серые тучи. Выйти из этой схватки могли не все.

Техника мигала, пищала, шипела. Лампы трещали и тряслись в кронштейнах. Экипаж прижался к стене от страха и давления. Только капитан изо всех сил держался за штурвал и пытался уйти от неминуемой гибели.

В один момент свет погас. На секунду всю команду оглушило и отбросило на пол, все повалились друг на друга, не видя ничего вокруг. Учёных бросало из стороны в сторону, как мешки с песком. Все отчаянно пытались уцепиться за любой выступ, но всё, что могло, уже отломилось и также летало по тесной кабине. Страшнейший хаос вмещал в себя крики, треск, кровь, удары. Нельзя было разобрать, кто жив или ранен, кто без сознания. Мощное качание длилось не больше минуты, но по ощущениям заняло вечность адских страданий.

Неожиданно всё прекратилось.