Когда позже тем утром он пришел в библиотеку, то поначалу ему оказалось трудно сосредоточиться на свитке, раскатанном на низком рабочем столе перед ним. Он слишком хорошо осознавал свечение в нижней части своего живота и наличие органа под подолом туники.
«Как будто какой-то другой человек делит со мной мою жизнь – испорченный ребенок, беспрестанно требующий внимания к себе», – подумал он. Им овладела гордость собственника, владеющего таким сокровищем. «Это будет борьба, испытание воли, поединок, который решит, кто из нас главный», – снова подумалось ему. Однако такой ум, как у него, отточенный до такого совершенства, что ему удавалось подавлять высокие степени боли, и способный усваивать огромное количество информации, мог без особого труда справиться с подобными раздражителями.
Маг сконцентрировал все внимание на свитке. И вскоре настолько погрузился в него, что имел лишь смутное представление о том, что происходит вокруг.
Атмосфера в библиотеке располагала к ученым занятиям. Хотя в соседних залах за такими же столиками работали другие завсегдатаи, но это помещение оказалось в полном его распоряжении. Создавалось впечатление, что всех посетителей предупредили о необходимости держаться от него на уважительном расстоянии.
Время от времени через его зал проходили библиотекари с корзинами, заменяя стоящие на полках свитки. Таита едва замечал их.
Услышав, как открывается решетка в запретный зал, он поднял взгляд, как раз чтобы увидеть, как через проем проходит библиотекарь, женщина средних лет и непримечательной наружности. Не придав этому событию ни малейшего значения, маг вернулся к чтению.
Некоторое время спустя звук открываемой решетки раздался снова. Та же самая служительница вышла и заперла за собой замок. Медленно двигаясь по комнате, она вдруг остановилась у стола Таиты. Тот вопросительно посмотрел на нее. Женщина положила перед ним свиток.
– Боюсь, ты ошиблась, – сказал Таита. – Я не заказывал его.
– Вы должны его прочитать, – ответила библиотекарь так тихо, что он едва расслышал слова. Потом она оттопырила мизинец правой руки и коснулась им нижней губы.
Таита обомлел. Это был опознавательный знак, который показал ему полководец Тинат. Значит, это одна из его людей. Не добавив ни слова, женщина пошла дальше, оставив свиток у него на столе. Таита хотел окликнуть ее, но удержался и только смотрел, как она выходит из комнаты. Он вернулся к свитку, который читал до того, и только убедившись, что никто за ним не наблюдает, свернул его и отложил в сторону. Потом раскрыл вместо него тот, который принесла библиотекарь. Трактат не имел названия, и автор указан не был. И тут маг узнал почерк, которым были выполнены необычно миниатюрные и искусно нарисованные иероглифы.
– Целительница Рей, – прошептал он и стал торопливо читать.
Предметом трактата являлось восстановление частей человеческого тела посредством процессов посева и рассады. Его глаза скользили по листу папируса. То, о чем писала Рей, оказалось интуитивно понятно ему. Ученая излагала все ясно и понятно, но он не узнал ничего принципиально нового, пока не добрался до середины свитка. Там Рей стала описывать, как выращивается посев и как он готовится в высадке в рану. Глава называлась так: «Отбор и выращивание посевов». Пока он пробегал глазами по тексту, ужас и противоестественность того, что целительница так хладнокровно излагала, накрыли его снежной лавиной. Совершенно ошарашенный, он вернулся к началу главы и перечитал ее, на этот раз внимательно, то и дело обращаясь к отрывкам, которые не вписывались ни в какие разумные границы.
Далее продолжалось в том же духе. Маг перешел к следующей главе, называвшейся кратко: «Вынашивание».